Однажды в СССР

Карпеко остановился, и с пару минут следил за вором, себя не выдавая. Но Кагул словно почувствовал наблюдение, заерзал в кресле, обернулся. Улыбнулся следователю. Скрывать знакомство стало излишним. Поскольку Кагул свое место не покинул, Карпеко подошел сам и опустился рядом на пустующее кресло.

– Вот это встреча встреч! Никак вышел на промысел, Станислав Игнатьевич?

– Господь с вами, – ответил Кагул. – Навык тренирую, да и только.

На полях газетки были написаны цифры группами по четыре.

– Ты слышал, что стрелковый тир обнесли в Ильичевском районе? – спросил Карпеко не затягивая беседу.

Кагул коротко кивнул.

– Кто это такой умный, ты, конечно, не знаешь, – предположил следователь. – Ну, а если бы знал – то не сказал бы.

Здесь ответом было молчание. За их спинами затрещал механизм автоматической камеры хранения. Карпеко обернулся: крепыш-физкультурник ставил спортивную сумку в ячейку. Когда Карпеко повернулся обратно, на полях газеты появилось еще четыре цифры.

– Только вот тебе для сведения, – продолжил Карпеко. – Патроны будут искать тщательно, думаю, люди из столиц. Перевернут вверх дном всех.

– Не знаю, начальник, не знаю. Честно не знаю и не слышал ничего. Не из местной братвы это. Может, кто ломом подпоясанный, может – залетный. Сами видите, – Кагул указал на толпящихся обывателей. – Тут прямо Вавилонское столпотворение.

Как раз зашумело в репродукторах, присутствующие прекратили разговоры, замерли, словно кто-то их заколдовал. В образовавшейся тишине дежурный сообщил, что и без того флегматичный 95-ый задерживается. Наваждение спало, зал многоголосо и недовольно загудел, хотя подобные опоздания были в порядке вещей.

На улице, меж тем, заскрипел набитый до предела троллейбус. Из открывшихся дверей хлынули новые пассажиры. Рядом останавливались такси, из них выходили разморенные жарой путешественники, забирали вещи. Дети в кулечках везли красивые ракушки, их родители – сувениры и фрукты, на которые щедро Приазовье. Дамы, прибывшие без надзора мужа порой отбывали неся, сами того не зная, ребенка от случайного любовника.

Ну а проводники набивали рундуки дынями и арбузами, которые очень выгодно сдадут торговцам где-то на Бутырском или Рогожском рынках Москвы.

– Но если вдруг мелькнут патроны у ваших, ты уж наставь на путь истинный, – попросил Карпеко. – И вам легче будет, и мне – чего кривить душой. Да и ты бы не шалил, не искушал судьбу.

– Спасибо за предупреждение. Я как раз думал в Минеральные Воды прокатиться. Но раз ты мне совет дал, я тебе тоже кой-чего поясню. Патроны украсть – это тебе не хату у барыги вынести. Украсть патроны – это полдела. А вот дело – это то, зачем патроны понадобились. Хорошо бы, чтоб это были все же залетные, потому что когда пойдет стрельба – я вам, начальник, не позавидую.

За спиной снова кто-то защелкал замком, и рука Кагула на газетке автоматически вывела еще четыре цифры.

– Ты вот в начале сказал, мол, какой умный тир обнес?.. Так вот, вор действительно умный, – меж тем продолжил Кагул. – И план у него умный, сложный.

– Чем сложней план, тем вероятней он пойдет наперекосяк.

– И то верно, – кивнул Кагул. – Но я бы на то не особо надеялся.

Через минуту Карпеко покинул вокзал. Еще через три на троллейбусную остановку вышел и Кагул. Был он с газеткой, но без букетика.

А где-то через четверть часа физкультурник, открывший ячейку, охнул: поверх спортивной сумки лежал совершенно незнакомый букетик ландышей.

–

– Откуда у тебя столько ключей, командир?..

Аркадий пожал плечами:

– Да как-то собралось. Помещений много, замков много…

Имелась огромная связка ключей – килограмма полтора. Там в свое время нашлись ключи к сейфу в стрелковом тире. Вернее, почти нашлись. Теперь задача была немногим сложней. Имелся замок, но непонятно было, какой же ключ к нему подходил.

– Точно справишься один? – еще спросил Пашка.

– Да там справляться не с чем. Подумаешь, задача. Все будет, как я сказал.

В ожидании так и не случившейся войны, в подвалах административно-бытовых комплексов хранились противогазы, костюмы химической защиты. Резина, из которой они были сделаны, разлагалась, но в положенный срок их заменяли новыми.

А вот консервов или круп, кажется, никогда не хранили. Ибо противогаз нужен в повседневной жизни работяге разве что для баловства, а вот провиант растащат даже если при нем поставить охрану. Та же охрана и разворует.

Но противогазы и защитные костюмы лежали за массивными дверями, запертыми на массивные замки.

Впрочем, Страна Советов производила их в избытке, и имелись оные не только в подвале.

Аркадий поднялся по пожарной лестнице административно-бытового корпуса. Он имел четыре этажа, но на крыше была, невидимая с земли, надстройка вроде голубятни. Ее собирались использовать как пост наблюдения за радиационной и химической обстановкой. А, может, гражданской обороне надоело сидеть в подвалах. Однако помещение оказалось неуютным. Зимой оно продувалось всеми ветрами, летом – с утра и до сумерек его жарило солнце. Оттого наблюдательный пункт пустовал.