Однажды весной

Это был Илья! У Иры сразу же подскочило настроение. Судьба уже не казалась ей злодейкой. Он позвонил. Назвал ее Ириша – так ласково, по-домашнему.

– Мне… Я… – сбивалась она, потом как-то ухитрилась собрать разбегающиеся мысли и вполне связно произнесла: – Тут малышня развлекается … «Поезд на Воркутю…» И прочая чепуха…

– Нечто подобное я и предположил, когда услышал: «Прекратите баловаться!» – Илья многозначительно хмыкнул. Видно, вспомнил, как она упомянула о своем вспыльчивом характере. – И У тебя действительно есть буль Кузя? – поинтересовался он. – Нет, конечно.

– Почему, конечно?

– Потому что я терпеть не могу эту породу.

– Слава богу, – сказал Илья, – хотя кличка Кузя для бойцовой собаки – это… – Он выдержал паузу – Нечто.

Они рассмеялись. На душе стало легко, хотелось петь! Нет! Хотелось взлететь под облака и парить на высоте десять тысяч метров! – Ириш, у меня билеты в кино, сеанс в семь тридцать, пойдем?

«Пойдем?!» И он еще спрашивает?! Да позови он ее броситься с ним за компанию в колодец она бы не задумываясь… Ох, что это она вдруг? Обычно так думают, когда бывают влюблены. Но ведь она не влюблена в Илью?!

«Да ты не влюблена в него, – подсказало ей сердце, – но ты готова в него влюбиться… » Илья по-своему истолковал ее молчание. – Если не хочешь в кино, можно просто погулять или посидеть в кафе. Выбирай.

– Нет, пойдем в кино, – поспешно согласилась Ира.

– Значит, решено и подписано.

Они договорились встретиться у «Праги» в семь часов. Илья взял билеты на «Своевременную жертву» с Томом Крузом. Бывает же такое везение! Перед тем как повесить трубку, он посоветовал:

– Если мальчишки еще будут беспокоить, скажи им, что у тебя телефон с АОНом. Им это не понравится.

Определитель номера! «Все гениальное просто! И не нужно никаких булей на строгом ошейнике!» – развеселилась Ира, но тут ее мысли приняли правильное направление: что же ей надеть? Она бросилась к шкафу.

5

Без десяти семь Ира вышла из метро и направилась в сторону «Праги». На ней была узкая бежевая юбка из замши, выше колен французская, подаренная тетей Соней на Восьмое марта, – черный свитер и черные туфли на каблуке. На плечи она набросила короткий летний плащ. Все-таки вечер. Ира заметила Илью издалека. Он поглядывал в сторону перехода, высматривая ее, и был такой красивый, что у нее даже екнуло сердце.

– Ну, здравствуй, – сказал он.

– Здравствуй, – сказала Ира, всматриваясь в его синие глаза.

Может, она ошиблась вчера? Может, и не было этого омута, из которого нет возврата? Нет, не ошиблась. Эти глаза были такими же притягательными, как и вчера. И с ними не мог соперничать ни один герой Голливуда. В общем, когда закончился фантастический боевик с погонями, перестрелками и, естественно, поцелуями, Том Круз был посрамлен! Разбит!! Уничтожен!!! Всего обаяния этого хваленого секс-символа не хватило на то, чтобы отвлечь Иру от мысли, что все полтора часа, пока длился фильм, сильная рука Ильи уверенно и вместе с тем бережно обнимала ее плечо. Произошло это очень просто. Ира испугалась душещипательной сцены в самом начале картины, когда пилот– камикадзе направил свой самолет в лобовую атаку на американский истребитель, где за штурвалом, естественно, сидел Том Круз. Она охнула, зажмурилась и невольно прильнула к мужскому плечу. Илья успокаивающе обнял ее, ну а потом… кто же из девчонок не знает, что случается потом? Потом его рука осталась на завоеванной территории, и Ира, если уж быть честной до конца, обрадовалась этому.

После кино Илья пошел ее провожать. О чем они говорили, пока ехали в метро, Ира не очень хорошо помнила. Вскоре они оказались у ее дома. Илья взглянул на запястье, где поблескивал плоский корпус часов.

– Начало одиннадцатого, – сообщил он. Сколько у нас еще времени?

– Времени? – переспросила Ира.

У нее была дурацкая привычка – переспрашивать. Делала она это не всегда, а лишь когда волновалась. Сейчас она не просто волновалась, она нервничала, постоянно ощущая на себе его взгляд.

– Ну да, времени? Родители не станут беспокоится? – поинтересовался Илья, бегло взглянув на ее окна.

– Нет, я написала им записку, что к половине одиннадцатого вернусь из кино, – ответила она, облизнув вдруг пересохшие губы. Внутри что-то дрогнуло, когда Илья привлек ее к себе.

– Оказывается, у нас есть еще двадцать минут, мы с тобой богачи.

– Насчет богачей не уверена, у меня деньги не задерживаются. Как мед у Винни Пуха, выдала она в растерянности.

– Что? – не понял Илья, видимо успевший позабыть и Винни Пуха, и его друзей.

– Ну, мед у Винни Пуха, – начала объяснять Ира. – Помнишь, как он говорил: «Мед – это очень странный предмет. Если он есть, то его сразу нет». Илья раскатисто рассмеялся, запрокинув голову.

– Ты просто прелесть! – Его руки сомкнулись вокруг ее талии, словно хотели подхватить ее и закружить. И тут смех его оборвался, взгляд стал серьезным, а голос напряженным: – Тебе кто-нибудь говорил, что ты прелесть? – Нет, никогда, – улыбнулась Ира.