Однажды во сне. Другая история Авроры

В зале появилось странное существо — черное, бесформенное, с красными, мерцающими, словно угли догорающего костра, глазами.

Оно огляделось по сторонам и тут же набросилось — нет, не на Аврору, а на теснившихся вдоль стен людей.

Бедные узники едва успели сообразить, что стражников больше нет и они могут убежать отсюда, но сейчас им мешали завалы камней, да еще вот этот появившийся то ли демон, то ли кто он еще там. Ошалевшие слуги, дети, знатные господа и их чопорные дамы беспорядочно метались в поисках выхода.

Аврора вновь попыталась сосредоточиться.

— С этим приятелем я разберусь сам, — сказал ей Филипп, вытаскивая свой меч. — А ты продолжай заниматься Малефисентой.

Злая королева тем временем уже перевела дыхание, подняла над головой посох и приготовилась снова начать колдовать.

Аврора старалась не закрывать глаза.

Она представила себе корни деревьев, среди которых часто бегала или под которыми сидела, когда жила у фей. Большие, могучие древние корни…

И они поползли, эти корни. Поползли в щели между каменными плитами пола, поползли из стен, с потолка, даже из черного отверстия камина. На корнях стремительно раскрывались зеленые листочки, каждый побег старался поскорее превратиться в еще одно дерево.

Малефисента переминалась с ноги на ногу, стараясь выпутаться из корней, но при всех остальных своих достоинствах проворной и стремительной злая колдунья не была.

Очень скоро толстые бурые корни уже обхватили нижнюю половину тела Малефисенты, начали сжиматься, душить ее так, как душит человека своими стальными кольцами питон. Маленькие веточки доставали уже до губ колдуньи, но намертво запечатать ей рот еще не успевали.

Аврору отвлек сдавленный стон Филиппа.

Явившийся из темных глубин ада демон задел бок принца своей громадной лапой и сбил ему дыхание. Может быть, даже сломал Филиппу ребро. Принц пошатнулся, но тут же сделал своим мечом выпад, целясь в то место, где у бесформенного чудовища предположительно должен был находиться живот.

Хотя принцесса отвлеклась всего на секунду, Малефисенте хватило этого времени на то, чтобы скороговоркой выпалить еще одно заклинание.

Пожалуй, появившееся после этого существо можно было бы назвать забавным, если бы оно не было воплощением самых жутких кошмаров Авроры.

Перед принцессой стоял нелепый трехногий монстр о двух головах. Он напоминал сделанный детской рукой рисунок демона — корявого, перекошенного… неправильного.

Но ужасно было то, что одна голова карикатурного монстра принадлежала отцу Авроры, а другая — ее матери. И на обеих головах косо сидели уродливые короны.

Головы невнятно бормотали, перебивая друг друга, однако у себя в голове Аврора слышала их голоса совершенно отчетливо.

— Разве принцесса может так себя вести?

— Послушай, ты же никакая не королева. Только посмотри на себя!

— Нет, я королева, — возразила Аврора, со страхом глядя в безумные, не моргающие глаза своих родителей. — Это вы ненастоящие. Вы мертвы.

— Если даже кто-то умер, этого еще недостаточно, чтобы стать королевой.

— Но мы можем помочь тебе…

— Прими нашу мудрость и нашу любовь.

Аврора обрушила на монстра каменный град. Как только очередной камень попадал в одну из голов, она начинала корчиться и строить жуткие гримасы.

— Мы любим тебя.

— Иди к нам.

— Все, что случилось, было ошибкой…

Они тянули к принцессе свои длинные, гибкие, словно змеи, руки.

Малефисента крутила посохом, говорила что-то плавающей внутри хрустального шара капле крови.

И тут же в душу Авроры начало закрадываться сомнение в том, что она все делает правильно.

Разве не приятнее было бы умереть, думая, что тебя заключили в объятия твои собственные родители? Умереть, поверив в то, что они любят тебя. Возможно, это ее последний, единственный шанс умереть спокойно. А почему бы, собственно, не умереть? Все же умирают рано или поздно. Так какая разница, когда умереть? Все равно она погибнет в битве с Малефисентой, а так хоть смерть ее приятной будет. И быстрой, наверное. Может, и безболезненной даже. И как хорошо, если последняя секунда ее жизни будет озарена благословением родителей…

Со стороны материнской головы протянулась гибкая рука, коснулась руки принцессы. Аврора отреагировала незамедлительно, автоматически, и опомнилась только тогда, когда увидела в своей руке меч, а на полу — отрубленную руку монстра.

Сомнения рассеялись, пришла решимость. Наваждение кончилось. Принцесса поняла, что это была очередная уловка Малефисенты. Проклятая колдунья! Играет, забавляется, сидя в чужой голове! Ну, и долго еще будет это продолжаться? Знает, как хотелось Авроре всю жизнь быть любимой, вот и манипулирует этим.

Но невдомек было Малефисенте, что у принцессы уже были родители — три вырастившие ее феи.

А Стефан и Лия умерли. Сама Малефисента их и убила.