Одним лайком меньше

Впервые меня пригласили на обед, когда я подписал контракт на первую книгу. Дело было в ресторане напротив театра «Гаррик»: официанты в белых фартуках, накрахмаленные салфетки, меню на толстом картоне с тиснением, похожее на план рассадки гостей на пафосной свадьбе. Я заказал куропатку. Присутствовали редактор, агент и еще несколько сотрудниц издательства; они смеялись моим шуткам, наперебой хвалили мою книгу (дескать, читали рукопись в постели, мужья интересовались, что там смешного, брали почитать и хохотали в голос), в красках описывали, какой фурор роман произвел в отделе маркетинга. Потом мы отправились в офис: люди вставали из-за столов, приветствовали меня, представлялись. Приятные воспоминания.

После выхода книги меня еще несколько раз приглашали на обед, но все обставлялось уже не столь роскошно: обычный бизнес-ланч – бокал вина, салат и горячее. Из присутствующих – только я и мой новый редактор. Отобедав, она сразу убегала в офис; собственно, ее интересовало лишь одно – на какой стадии мой следующий роман. Через пару таких ланчей выяснилось, что вино заказываю только я. Потом мы стали обходиться без салатов. Потом сменился редактор. Наша установочная встреча прошла в «Пицца-экспресс». Девушка не читала мой первый роман и, кажется, не особенно интересовалась вторым: в основном рассказывала о доме, который они с женихом покупают в районе Кристал-Палас. Это было полтора года назад. С тех пор обо мне не вспоминали.

Думаете, я разочарован? Пожалуй, так и есть.

Вообразите себе мое удивление, когда эта же редакторша вдруг возникла из ниоткуда и заявила, что хочет пообщаться. Найдется ли у меня время в следующий понедельник? «В понедельник совершенно свободен», – не задумываясь ответил я. В конце концов, Эмми не отпрашивается, когда ей нужно уехать по делам. Редактор предложила встретиться в час дня, в новом индийском ресторане недалеко от Кингс-Кросс. Звучит интригующе, написал я по электронной почте. Только отправил ответ, как от нее прилетело письмо с просьбой прислать черновик романа, чтобы она смогла прочесть его за выходные.

Я похолодел. Конечно, у меня имелись кое-какие наброски. Когда я только начал работать над книгой, то зачитывал Эмми особо удачные отрывки из написанного за день. Мы с агентом много обсуждали роман, я даже отправил ей пару глав. Она сдержанно похвалила, но отметила, что трудно составить мнение, не прочитав рукопись целиком. Это было пять лет назад.

Хочу пояснить: у меня нет страха чистого листа, и я не лентяй. Я не туплю целый день перед ноутбуком и не слоняюсь по дому в трусах, поглощая чипсы. Я вполне добросовестный и производительный. Созданного мной за эти годы хватило бы на три-четыре романа. Беда в том, что я пишу, а потом стираю написанное.

Когда берешься за перо, никто не предупреждает, что первая книга – самая легкая. Ты молод и самонадеян. Однажды тебе приходит в голову идея, и в тот же день ты начинаешь писать. Получается весьма недурно, поэтому ты с воодушевлением продолжаешь. К концу недели у тебя уже пять тысяч слов, а к концу месяца – все двадцать. Ты показываешь рукопись близким друзьям; они в восторге, и ты пишешь дальше. Когда роман подходит к завершению, ты доволен собой – хотя бы от того, что закончил. Отправляешь рукопись агенту; ей тоже нравится. Ты преисполняешься гордостью за себя и за книгу, несколько дней ходишь, напевая себе под нос. А затем появляется издатель, готовый опубликовать твой роман, и ты становишься писателем – настоящим писателем с настоящей книгой. Наверное, поэтому вторая идет гораздо тяжелее. Просто написать роман – уже не достижение. Иногда тебе нравится твой текст, но ты боишься, что получилось слишком похоже или, наоборот, совсем не похоже на первую книгу. И чем больше времени работаешь над рукописью, тем сильнее давление и выше ожидания читателей (по крайней мере, так тебе кажется).

В пятницу, в пять часов я отправил редактору свои наброски по электронной почте, сопроводив извинениями. Все выходные я то и дело заглядывал в телефон, надеясь увидеть письмо с подтверждением, что рукопись получена или – еще лучше – прочитана и понравилась. Ничего. Меня так и подмывало написать снова – якобы удостовериться, что письмо дошло, или поинтересоваться, есть ли какие-то предварительные соображения по тексту, – но я сдержался.

Единственное, что хорошо в совмещении писательства с отцовством, – есть кому отвлечь тебя от навязчивых мыслей.

Разумеется, о том, чтобы Коко продолжала ходить в свой детский сад, и речи быть не может. Мы в шоке: попробуйте найти хороший садик в нашем районе. Честно говоря, сегодня не лучший день для новости такого масштаба. Напоминаю Эмми, что у меня обед с редактором. Выясняется, что у нее вручение премии «Мама на высоте». Звоню маме. Она везет своего восьмидесятитрехлетнего соседа Дерека в больницу, показать доктору больную ногу, а потом обратно. Предлагаю Эмми позвонить ее маме. Она как будто всерьез обдумывает мою идею – верный знак, что положение отчаянное.