Одно идеальное лето

Прихожу на десять минут раньше, но больше ждать невозможно. Вывеска отеля сияет в серебристом утреннем свете. Прохожу через полутемный вестибюль к лифту, надеясь, что меня не остановит швейцар. Нажимаю на кнопку нужного этажа, как говорил Джо, но ничего не происходит. Черт. Чтобы заработал лифт, нужен ключ от номера. Иду на ресепшн – роскошный зал со сверкающими зеркальными шарами. Я не решаюсь попросить, чтобы кто-нибудь позвонил Джо, а потому достаю мобильный и звоню сама.

– Алло? – Похоже, он взволнован.

– Это Элис. Я на ресепшн. Я не могу подняться в твой номер.

– Я кого-нибудь пришлю, – обещает он.

Он кого-нибудь пришлет? Я чувствую себя уличной девкой. Мне не нравится, что о нас знает кто-то еще. Это почему-то сразу все обесценивает. Но с другой стороны, не мог же он прийти сам? Сейчас он один из самых узнаваемых людей в мире.

Что за человек ждет меня наверху? Что стало с парнем, с которым мы давным-давно провели в Дорсете одно лето?

Двери лифта открываются, и из него выходит женщина. Среднего роста, очень худая и очень ухоженная, с идеальной прической и макияжем. Она оглядывается вокруг и вдруг видит меня. Мне становится не по себе, но потом она улыбается.

– Элис? – спрашивает она.

Я смущенно киваю.

– Я Мелани, пиар-агент Джозефа. Пожалуйста, пойдем со мной.

Мы снова заходим в лифт.

– Он ждал вас, – говорит она, подняв бровь, пока мы едем наверх.

Сегодня утром или последние девять лет?

Лифт останавливается, и открываются двери. Я нервно сглатываю и иду за ней. В коридоре, возле двери, стоит большой, крепкий мужчина. Видимо, телохранитель Джо. Она подводит меня к нему и улыбается.

– Он внутри, – говорит она, показывая на дверь. – Льюис! – обращается она к здоровяку, зовя его за собой.

Тот коротко кивает и уходит вслед за ней по коридору.

– Спасибо! – кричу я им вслед. Хорошо, что они не станут свидетелями нашего воссоединения. Надеюсь, внутри больше никого нет. Я дожидаюсь, пока за ними закроются двери лифта, и стучусь.

Дверь открывается, и передо мной оказывается Джо. Не актер Джозеф Страйк, а Джо. Мой Джо.

Мы долго-долго друг на друга смотрим, и мои глаза наполняются слезами.

– Заходи, – быстро говорит он.

Я захожу в номер, он закрывает за мной дверь и поворачивается ко мне. На нем простые черные штаны и черная футболка.

– Поверить не могу, что это ты. – Он поднимает руку, словно хочет ко мне прикоснуться, но потом снова опускает ее. – Ты точно такая, как я тебя помню.

– А ты… Изменился.

Он стал крупнее – уже не тот худой восемнадцатилетний парень, что я помню, – и невозможно не заметить под футболкой его знаменитые бицепсы. Он больше не носит в брови серьгу – я заметила это год назад, когда вышла «Небесная ракета», – но можно разглядеть дырочки от нее.

Он улыбается:

– Внутри я все тот же.

Правда?

– Заходи, садись.

Я иду вслед за ним в гостиную. Там стоит круглый диван под огромным зеркальным шаром.

– Крутая комната.

– Да… – Он пожимает плечами.

То, к чему ты привык, продолжаю я про себя за него предложение.

– Значит, ты видела… Интервью?

Похоже, он нервничает.

– Моя подруга, – объясняю я, садясь на диван. Потом вспоминаю, что он с ней знаком: – Лиззи!

– Лиззи? Ух ты.

Он садится рядом, лицом ко мне, положив левую ногу на диван. Я принимаю такую же позу.

– Она позвонила на программу.

Он изумленно качает головой, не отрывая от меня взгляда темных глаз.

– Как ты? – медленно спрашивает он.

– Хорошо, – пожимаю я плечами. – Все нормально. А ты?

Он криво усмехается и оглядывает комнату.

– Я в порядке. – Он снова смотрит мне в глаза. – Значит, ты все еще живешь в Кембридже?

– Ага.

Ну и ну. Светская беседа… Но ведь прошло целых девять лет! Нужно сказать так много, что мы не знаем, с чего начать.

– Я работаю учителем, – улыбаюсь я.

– Ты учитель? – Он делает большие глаза. – Ух ты!

– Да…

– Уверен, ты прекрасный учитель.

Я смущенно смеюсь и заправляю за ухо волосы. И тут Джо замечает мой бриллиант. Он замирает. Потом, словно в замедленной съемке, переводит взгляд с кольца на мое лицо.

– Ты… – шепчет он.

– Замужем, – печально киваю я.

– О боже. – Он прижимает руку ко рту и резко бледнеет. У него шок. Он смотрит только на кольцо, еще ярче обычного сверкающее под зеркальным шаром.

– Когда? – изумленно спрашивает он.

– Четыре с половиной года назад.

– О боже.

Его глаза наполняются слезами.

Я осторожно беру его за руку – мне это кажется правильным. Она теплая, но на пожатие он не отвечает. Так непривычно.

– Ты счастлива? – спрашивает он.

Я медлю с ответом.

– Большую часть времени.

Он поднимает взгляд, почти с надеждой. Это было не твердое «да». А потом наконец тоже берет меня за руку, и воспоминания оживают. В горле встает комок.

– Я ждала тебя, – шепчу я. – Почему ты не приехал?

– Я приехал! – восклицает он. – Не сразу – после Дорсета у меня было по горло проблем. Но когда я приехал, ты уже жила у своего… Парня.

В его словах слышна горечь.

– Но это было несколько лет спустя!