Одно сердце на двоих

Эльф скривился, опускаясь на землю и перекладывая голову подопечной себе на колени. Уверенность и размеренность его движений подсказали крылатому гиганту, что подобная ситуация Владыке не в новинку.

— Ничего они не говорят, — со вздохом признался Лиорэль. — Девчонка — оборотень, и магия на нее почти не действует. Снадобья… Знаешь, на все, что действенное, у нее самая настоящая аллергия. От самого безобидного отвара она просто начинает задыхаться. Слабые же зелья… Сам понимаешь, толку от них — чуть.

— Поэтому ты и делаешь такой упор на ее физическую подготовку? — Припомнил дракон основные жалобы Юноны.

Эльф только презрительно скривился.

— Я не рискнул бы выставить ее против самого завалящего мечника, не говоря уже о серьезных бойцах. На настоящем поле боя ей просто снесут голову, едва она свалится в обморок от первой же царапины. Касательно магии… Здесь все еще сложнее: у Юноны нет собственного резерва, ее сила заемная, чуждая. Самое незначительное обращение к такому дару здорово обессиливает.

— Юнона не может колдовать? — Уточнил Старейший.

— Может, — пожал плечами эльф и цинично уточнил. — Только это ее убивает. И я почти уверен: не стань Юнона оборотнем, проклятие Рога уже уничтожило бы ее.

Голос Лиорэля звучал спокойно, почти равнодушно, но опытного менталиста это обмануть не смогло: рассказывая о свалившемся на него «сокровище», эльф пребывал на грани срыва. Дракон мысленно потянулся к товарищу, щедро делясь спокойствием и уверенностью. Владыка скривился, но благодарно кивнул и сухо закончил.

— Я не вижу смысла с ней возиться. Единственное, что мы можем для нее сделать — избавить ее от Рога. Все. Как только мы решим вопрос с духом, девчонка утратит доступ к силе и перестанет нуждаться в нашем присмотре. Уж поверь, не нам с тобой учить волчицу быть волчицей. Любой сородич объяснит ей все необходимое куда быстрее и доступней, чем эльф или дракон.

— Боюсь, Юнона с тобой не согласится, — со вздохом проговорил Старейший. — Что нам делать с ней сейчас?

— Ждать, — отозвался Владыка. — Такие приступы редко длятся долго. Нам остается только ждать.

Эльф и дракон пристально уставились в бледное лицо девушки.

Глава 4. Змея-искусительница

В глубоком овраге залегли синие тени. Высокие, хотя и не сильно крутые склоны терялись в вечной мгле; река, в незапамятные времена проточившая землю, усохла до тоненького ручейка, и спряталась в роскошных травяных зарослях. Возможно, в реальном мире давно не существовало ни этой водяной струйки, ни самого оврага, но здесь воспоминание о них сохранилось навечно.

Огромный, серый, словно пылью припорошенный, обитатель этого мира потянулся за вполне реальной травинкой, когда его внимание привлек посторонний шум. Клубы тумана разошлись, и прямо под ноги индрику скатилось человеческое тело. Зверь недовольно фыркнул и привстал на дыбы, пропуская посторонний предмет, движение которого закончилось как раз в облюбованных им зарослях. На дне оврага бессильно свернулась калачиком худощавая девушка с белым, как мел, лицом.

Зверь снова фыркнул, на этот раз укоризненно, и, не дожидаясь просьбы, потянулся к скорчившейся фигурке. Коснулся кончиком каменного рога ее израненного бока, мгновенно исцеляя повреждение, и тут же отстранился.

— Спасибо! — Гостья тут же села и пригладила растрепавшиеся волосы. — Я уже думала: все, конец.

— Пустяки, — проворчал индрик.

— Это для тебя пустяки, — с серьезным видом заявила девушка. — А для меня это моя печень, единственная и неповторимая.

— Если она тебе так дорога, — хмыкнул зверь. — Зачем тогда подставилась?

— Можно подумать, я делаю это специально, — насупилась девушка. — У меня вообще сложилось впечатление, что Владыка сегодня задался целью меня прикончить!

Индрик не отозвался, показывая, что внутренние дрязги знакомой и ее наставника его никоим образом не касаются. Девушка понимающе улыбнулась и легла на землю, свободно раскинув руки и спокойно глядя в высокое синее — не небо — воспоминание о небе.

Первое возникновение Юноны в Мире Теней после неудачно окончившегося занятия стало неприятной неожиданностью, как для самой девушки, так и для Смерча. Индрик пришел в ярость, а девушка и вовсе решила, что безвременно умерла, и обиделась. Однако время все расставило по своим местам. Откуда у Юни появилась способность проникать в Прамир, разобраться не удалось; Юнона полагала, что дело в шэдоне, хотя камень на тренировки она никогда не надевала, чтобы не дразнить Владыку. Индрик же считал, что девушка перемещает себя интуитивно, убегая от опасности, даже если та является надуманной. В пользу его теории говорил и тот факт, что в Мир Теней проникала только душа девушки, а материальное тело оставалось там, где его бросили. А вот тот факт, что знакомую выбрасывало каждый раз туда, где находился сам индрик, Смерчу только льстил. Ну, и заодно помогал установить с девчонкой более близкие, более доверительные отношения.