Одно воспоминание Флоры Бэнкс

Казалось, я пережила что-то вроде проверки. Я прошла за ней в дом, похожий на наш. На стенах висели фотографии детей, начиная с младенческих. Не осталось ни одного свободного места. Я остановилась перед одной из фотографий.

— Посмотрите! — окликнула я ее. — Посмотрите, миссис Роуи. Это я! А это мой брат Джейкоб. Вот ваши близнецы, сын и дочка. А вот ваши другие близнецы. Ваши внуки.

Близнецы-внуки были примерно одного возраста с Джейкобом. Оба мальчики. Я посмотрела на трех больших ребят. Я стояла рядом с ними в оранжевых шортах и желтой жилетке. Фото было сделано в нашем саду позади дома. Я попыталась вспомнить, когда нас снимали, но у меня ничего не получилось, и это было несправедливо.

— Да-да, — ответила миссис Роуи, но я знала, что она меня не слушает.

В доме пахло как-то странно.

— Вот и джем, — сказала она.

Я остановилась на пороге кухни и смотрела во все глаза. Всюду стояли баночки с джемом: на столе, на рабочих поверхностях и даже на полу. Их, должно быть, были сотни.

— Вау!

— Возьми немного джема, дорогая, — предложила соседка.

— Флора, — напомнила я ей. — Меня зовут Флора. Вы видели моих родителей?

Миссис Роуи не ответила. Думаю, она меня не слышала. Я взяла джем и поцеловала ее в щеку, потому что отлично понимала, что это для нее значит, и ушла. Джем заплесневел сверху, но мне не захотелось его выбрасывать — я поставила его у задней стенки кухонного шкафчика.

Я отправила электронное письмо Дрейку с подробным отчетом, постаравшись отделить то, что случилось, от того, чего на самом деле не было. Я написала ему о джеме миссис Роуи. Как только я отправила письмо, то поняла, что послание получилось странным. Дрейк не ответил, а я каждые несколько секунд заглядывала в папку «Входящие». От него ничего не было, как не было известий и от родителей.

Я о чем-то забыла, но не помнила, о чем именно. Я в досаде дернула себя за волосы и обрадовалась внезапной боли. Я дернула еще раз. Потом ударилась головой о белую стену в моей глупой, наполовину розовой спальне. Я смотрела в окно, испытывая острое желание разбить стекло, порезаться, выброситься. Мне хотелось почувствовать что-то настолько интенсивно, чтобы это запомнить.

Я стояла у окна. Это легко было бы сделать. Некому было остановить меня.

Дрейк вернул меня обратно. Я помнила Дрейка. Помнила, что он просил меня провести с ним ночь, и я лежала на кровати и прокручивала это воспоминание снова и снова. Я оказалась на пляже и, словно привидение, на цыпочках ходила вокруг нас двоих, сидящих рядом.

«Там холодно, — сказал он. — Однажды я там уже побывал».

«Тебе повезло».

«Мы могли бы провести ночь вместе».

«Но моя мама…»

Я подтащила стул к окну спальни, чтобы посмотреть на деревья напротив. Машины не проезжали: аллея перед домом была недостаточно широка для них. Изредка проходили люди: я слышала их голоса. Должно быть, с другой стороны у нас тоже жили соседи, но я не посмела постучать в их дверь. Я не была уверена, что знаю их. Они не смогли бы помочь.

Ничего не произошло. Меня начало тошнить. Я наверняка что-то пропустила. Если бы я не знала точно, что выходила в этот день из дома, то подумала бы, что случилось что-то со всем миром, а не только с моими родителями. Насколько я поняла, апокалипсиса не произошло.

Я открыла ноутбук, чтобы снова все проверить. Первый раз я не искала послание от Дрейка, поэтому два новых письма от него оказались для меня неожиданностью. Я громко ахнула и расплакалась, даже не успев их прочитать.

Его имя было вверху экрана: Дрейк Эндриссон. Я устроилась поудобнее, чтобы прочитать письма по порядку, мое сердце билось в груди.

Пока я смотрела на слова любимого, дом сомкнулся вокруг меня.

Флора!

Что ж, сегодня суббота, и я снова вернулся к работе. А твои родители уже, должно быть, дома. Надеюсь, что с твоим братом все о’кей.

Здесь просто сказочно, но я скучаю по тебе. Работа на спутниковых тарелках была потрясающей, но я не переставал думать о тебе.

Ты навела порядок в доме? Твои родители под впечатлением? Мне бы хотелось увидеть тебя. Я не могу перестать думать обо всем, что мы сказали друг другу. Как ты смотришь на то, если на каникулах я приеду навестить тебя?

Дрейк

Во втором письме говорилось о другом.