Одноактные драмы

ПОСТАРШЕ. Зато у тебя они слишком длинные. Своего нет, так к чужому тянутся. Дрянь!

Женщины вцепляются друг в друга. Яростная схватка.

ПОМОЛОЖЕ. (Тяжело дыша.) Он сейчас откроет дверь, а у него сердце больное. Уйдите. Подумайте о нем.

ПОСТАРШЕ. Он обо мне думал, когда с тобой спутался? А у меня тоже сердце больное. Мотай отсюда, не то крик подыму на всю больницу.

ПОМОЛОЖЕ. Кричите, мне-то что. Над вами же смеяться будут.

ПОСТАРШЕ. (Задыхаясь.) Последний раз спрашиваю – уйдешь?

ПОМОЛОЖЕ. И не подумаю.

ПОСТАРШЕ. Что ж, пеняй на себя.

ПОСТАРШЕ хватает швабру и бросается на противницу. Та, крепко держа табуретку, отбивается ею как щитом.

Вот тебе… Вот тебе… Вот…

Внезапно ПОСТАРШЕ, охнув и схватившись за сердце, прекращает борьбу. ПОМОЛОЖЕ, не выпуская табуретку, подозрительно следит за соперницей.

ПОМОЛОЖЕ. Вы что?

ПОСТАРШЕ, не отвечая, стоит, судорожно вцепившись в швабру.

Что с вами? (Роняет табуретку.)

ПОСТАРШЕ, опираясь на швабру, как на костыль, ковыляет, покачиваясь, к ближайшей постели и садится. Растерянная ПОМОЛОЖЕ подбегает к ней.

Вам плохо? Сердце, да?

ПОСТАРШЕ бессильно падает на подушку. ПОМОЛОЖЕ бросается к тумбочке, хватает пузырек с лекарством, капает в стакан с водой и дает выпить ПОСТАРШЕ.

Ну как, легче?

ПОСТАРШЕ не отвечает. ПОМОЛОЖЕ, тяжело дыша и тоже держась за сердце, нажимает кнопку вызова медсестры – раз, другой, третий… Безрезультатно.

ПОСТАРШЕ. (Слабым голосом.) Дура…

ПОМОЛОЖЕ. (Встрепенувшись.) Что? Вы что-то сказали?

ПОСТАРШЕ. (Хрипло, с трудом.) Дура… (Пытается подняться.) Я говорю – ты дура. Кто же вызывает сестру кнопками? Где ты видела, чтоб кнопки работали?

ПОМОЛОЖЕ. Сейчас я схожу сама.

ПОСТАРШЕ. Не надо. (Осторожно садится.) Кажется, отлегло.

ПОМОЛОЖЕ вздыхает, утирает со лба пот, выпивает из стакана остаток лекарства и без сил опускается на табуретку. Обе женщины поправляют платья и прически.

(Почти миролюбиво.) Скажи мне по-хорошему, ну почему ты именно к Семену прилипла? Он же тебе совсем не пара. Ну чем он тебе так мил?

ПОМОЛОЖЕ. К Семену? К какому Семену?

ПОСТАРШЕ. К мужу моему, к кому же еще?

ПОМОЛОЖЕ. Так вашего мужа Семен зовут?

ПОСТАРШЕ. А как же еще?

ПОМОЛОЖЕ. Такой худой, нервный, волосы темные с проседью?

ПОСТАРШЕ. Ну да!

ПОМОЛОЖЕ. Это который раньше здесь лежал? (Показывает на койку, которую она приводила в порядок.)

ПОСТАРШЕ. Почему «раньше»? (Тревожно.) А где ж он теперь?

ПОМОЛОЖЕ. Ах да, вас ведь восемь дней не было…

ПОСТАРШЕ. (Снова хватаясь за сердце.) Что с ним?

ПОМОЛОЖЕ. (Улыбаясь.) Да ничего. Ваш Семен давно в угол перебрался (показывает на одну из коек), а на его месте – Анатолий. Такой светлый, знаете?

ПОСТАРШЕ. Шевцов, что ли?

ПОМОЛОЖЕ кивает.

Еще бы не знать. Так это ты его… посещаешь?

ПОМОЛОЖЕ. Ага.

Женщины смущенно молчат.

ПОСТАРШЕ. (Глядя куда-то в сторону.) Ну, скоро там наши мужики придут?

ПОМОЛОЖЕ. Теперь, должно быть, скоро. (Помолчав.) А вы… вы его жену видели?

ПОСТАРШЕ. Видела, конечно.

ПОМОЛОЖЕ. (Осторожно.) Ну и как она?

ПОСТАРШЕ. (Сухо.) Женщина как женщина.

ПОМОЛОЖЕ. Красивая?

ПОСТАРШЕ. Как на чей вкус. (Чуть мягче.) Лично мне не нравится.

ПОМОЛОЖЕ. Вы ей про меня не говорите, ладно?

ПОСТАРШЕ. Что я – дура?

Короткая пауза.

(Нехотя.) Вот ты сюда по невпускным дням ходишь…

ПОМОЛОЖЕ. Ну?

ПОСТАРШЕ. Так вот… Ты не встречала тут… ну… чтобы к Семену…

ПОМОЛОЖЕ. Да я не приглядываюсь, кто к кому ходит… Своих сложностей хватает.

ПОСТАРШЕ. Это понятно. Ну, а все-таки… Ты хоть намекни.

ПОМОЛОЖЕ. Ничего я не знаю, честное слово. (Помолчав.) Только вам сюда по невпускным дням лучше не ходить.

ПОСТАРШЕ. (Мрачнея.) Ты так считаешь?

ПОМОЛОЖЕ. Конечно! Зачем вам? Но я ничего не знаю, вы не думайте!

ПОСТАРШЕ. А я и не думаю. (Задумывается.)

Пауза.

ПОМОЛОЖЕ. А у моего и вправду двое детей?