Одноэтажная Америка

Владимир и я поговорили с хозяином и его сыном. Оба — классические продавцы, сочетающие в себе деловую хватку с сердечным отношением к покупателям. Им нравился их бизнес. Они не сомневались, что Америка — это страна, которая дала им возможность преуспевать в делах. Что касается клиентов магазина, которых я позже интервьюировал на парковке, то все они выразили свое крайне болезненное отношение к войне в Ливане. Они не согласны с тем, что американское правительство одобряет агрессию. Им больно и страшно от того, что по американскому телевидению они каждый день видят, как бомбы и ракеты уничтожают их родную землю.

— Ливан — это демократия, тесно связанная с Америкой! — один мужчина сказал мне. — Как Америка позволила этому случиться?

Некоторые из тех, с кем мы говорили, оказались потомками иммигрантов первой волны. Из тех, чьи бабушки и дедушки приехали еще в 1930-м работать на «Ford Motor Company». Вот эти бабушки и дедушки и были теми, кто основал арабскую общину в Деарборне. Другие — нынешние иммигранты — родились в Ливане. Почти у каждого там остались родственники, часто в тех городах, которые подвергались бомбардировкам. Они находились в замешательстве из-за того, что, прожив длительное время в Америке, видят теперь недоверие в глазах американцев. Они чувствовали боль за свою родину, которую бомбят при американской поддержке. И еще страх. Сын владельца магазина поведал, что после 11 сентября он перестал отправлять своих детей в лагерь. «Я не чувствую себя спокойно и не хочу подвергать моих детей опасности. Люди смотрят на нас по-другому. Не стоит рисковать».

* * *

В середине дня мы посетили дом ливанских иммигрантов новой волны — супружескую пару с тремя детьми. Скромный домик с газончиками и заботливо высаженными цветами. Дом был маловат по американским стандартам, но аккуратный и чистый. Жена и муж тепло приняли нас. Она работает в фирме по ремонту домов, он — на парковке аэропорта Детройт. Они живут в США двадцать лет, их первый ребенок появился на свет здесь. Это — классические иммигранты по американским понятиям. Точно такие же, как и мои предки когда-то. Эти ливанцы тоже приехали в страну, не имея ничего. Но они много работают, чтобы создать лучшую жизнь своим детям и внукам. Они страдают от взлетов и падений экономики. Он работал за $15 в час как супервайзер. Новая корпорация перекупила этот бизнес, и его зарплата упала до $7 в час, потом медленно поднялась до $9,5. Он тихо сказал: «Для нас это было очень трудное время».

Потом они принесли легкие напитки и закуски на задний дворик. Вскоре их дети вернулись домой из учебных заведений и присоединились к нам.

Я поинтересовался у них, заметна ли национальная напряженность здесь, в Деарборне. Отвечал старший:

— Я хожу в школу с черными, христианами, даже с евреями. Мы все неплохо ладим, эти вопросы не разделяют нас.

Имел ли он в виду, говоря «даже с евреями», некое расистское настроение, вроде того, которое выражали мы, когда я был ребенком? Мы ведь тоже говорили «даже негры ходят в нашу школу». Или «даже с евреями» относится только к тем, которые создают напряженную ситуацию на Ближнем Востоке, — а здесь, в американской школе, с ними проблем нет? Я не могу сказать точно.

* * *

День финишировал в другой мечети — для недавних иммигрантов из Ирака. Почти беженцев.

Магазинчик в многолюдной торговой части города переделали под церковь. Люди входили в здание — женщины и мужчины двадцати, тридцати, сорока лет, одетые в изношенную, дешевую одежду. Следуя их примеру, мы сняли обувь и поставили ее на деревянную подставку в фойе. Прихожане уходили в комнату для молитвы, я, по любопытству, зашел в другую, приготовленную для вечернего празднования дня рождения легендарного шиитского церковника.

Большие портреты имама развешены по стенам, глаза излучают сочувствие и доброту. Маленькие круглые металлические столики покрыты бумажными скатертями. Тарелки с закусками в центре каждого столика — скромные закуски, не такие изысканные по сравнению с блюдами в ливанской мечети этим утром. Цветные шарики свисают с потолка. У меня было чувство, что комната выглядит как танцевальный зал в дешевом санатории перед вечеринкой.

Насыщенный, долгий день подходил к концу. Мы не стали ждать начала праздника. Уходя, я взглянул на обувь на подставке. Она была дешевой и изношенной.

Глава 4 Чикаго

Покинув Детройт, мы двинулись на запад по Мичиган-авеню. Ничем не отличалась эта дорога от других, и я с удивлением прочел на билборде на обочине, что ее построили в начале XIX века и поначалу она была грунтовой. Дорогу использовали первые поселенцы, следовавшие на запад. Конечно, я знал, что поселенцы заселяли Америку с востока на запад. Но мысль, что Детройт был когда-то границей, за которой начиналась дикая земля, и люди, чтобы двигаться дальше, должны были строить дороги из бревен, напомнила о моих ограниченных знаниях истории моей страны. Трудно понять, где ты и куда направляешься, если не знаешь, где находишься.