Одной дождливой ночью

Трев выглянул за край стола. Паттерсон лежал на спине, револьвер покоился на полу у его правой руки. На лице белели одни только глаза да зубы. На горле – красная полоса, в груди – две багровые дырки. Серебром поблескивал полицейский значок. Синими остались форменные брюки – но только ниже колен.

Все остальное было черным.

Влажным и черным. Будто, выйдя на улицу, Паттерсон попал под струю нефти из невесть каким образом открывшейся скважины.

– Все в порядке? – дрожащим голосом позвала его Франсина. – Он… он больше не будет стрелять?

– Не будет, – отстраненно покачал головой Трев.

– Кто… кто это был? Почему он застрелил ту женщину? Почему…

– Это был сержант на дежурстве, – сказал Трев. – Почему? Спросите что полегче…

– Подождите… так это тот… это мужчина, с которым мы говорили?..

– Да, – сказал Трев, перелезая через стол. Опустившись на пол у ног Паттерсона, он произнес: – Оставайтесь на месте. Я скоро вернусь.

Поначалу он решил подобрать пистолет Паттерсона. Или хотя бы отпасовать его ногой подальше от тела. Но потом он решил не нарушать картину происшествия. Лучше все оставить как есть, чтобы не возникло потом лишних вопросов. Потому Трев, миновав тело, поспешил за поднимающуюся перегородку к дверям.

– Не выходите туда! – крикнула Лиза.

А Паттерсон вышел, – пронеслась в голове Трева мысль. – Паттерсон вышел – и вымок в какой-то черной дряни. Черт возьми, что за бессмыслица.

Двойные двери были цвета «металлик», каждая – с квадратным окошком с пуленепробиваемыми стеклами на уровне головы. С улицы неслось шипение дождевых струй, полощущих тротуар. Приложив руки к одному из окошек, Трев выглянул наружу.

Что-то было не так с освещением. Подъездная дорожка и парковка полицейского участка, обычно освещенные яркими натриевыми фонарями, теперь были едва-едва видны. Очертания двух автомобилей – его и, вероятно, Франсины – тоже угадывались с трудом.

Отступив от двери, Трев пнул дверь ногой. Навстречу ему влетели мягкий бриз и шум ливня. Он понюхал воздух, ожидая учуять гарь или какую-нибудь едкую химию – но нет, ничего подобного. Обычный свежий запах дождя.

Когда дверь качнулась назад, Трев застопорил ее носком ботинка.

Площадка прямо за дверью, под навесом, казалась сухой. Но он решил не рисковать без особой нужды.

Паттерсон вышел на улицу. И гляньте, что произошло. Может быть, эта черная дрянь сыграла с ним такую злую шутку? Звучит бредово. Но факты таковы: вышел он нормальным и сухим, а вернулся вымоченным черт знает в чем и свихнутым. Убил Люси ни с того ни с сего.

Похоже, эта черная дрянь – дождь.

Свет, шедший наружу изнутри участка, не позволял Треву однозначно определить цвет низвергающегося с небес водопада.

Но если сам дождь не был черным, то чем же окатило Паттерсона? И почему фонари с парковки не видны?

Отщелкнув ногой металлический стопор, придерживающий дверь от захлопывания на замок, Трев вышел наружу. Сделал несколько осторожных шагов. Замерев у самого края навеса, уставился на завесу падающей воды. Она была темной, определенно. Но, черт возьми, сама ночь была темная.

Хоть он и не мог быть уверен в том, что дождь цветом уподобился чернилам, он видел бледные клочья пара, поднимающиеся от тротуара перед ним.

Горячий дождь? Нет, это определенно что-то новенькое.

Трев вытащил сложенный белый платок из кармана, скомкал и бросил навстречу ливню. Ткань развернулась в воздухе. Попав под первые же капли, она сразу перестала быть белой. Стремительно чернеющую тряпицу приколотило водой к асфальту, и вскоре она слилась с ним – да так, что и не углядишь, где начинается одно и кончается другое.

– Срань господня, – пробормотал Трев.

И рванулся обратно в участок.

3

Кара не вздрогнула, но выражение, появившееся на ее лице, рассмешило Дениз: глаза распахнулись широко-широко, по лбу поползли морщинки, нос сморщился, уголки губ опустились – этакая странная смесь испуга, неверия и удивления. Она будто увидела привидение, внезапно выплывшее из темного коридора.

– Молись, чтобы эта рожица к тебе не прикипела.

Кара не сказала в ответ ни слова, но Дениз не составило труда прочитать по губам девочки беззвучный шепот: что. это. сейчас. вот. было?

– Либо гроза, – вздохнула Дениз, – либо конец света. Выбирай, что по душе.

Кара поморщилась еще раз.

– А тебе по душе что?

– Думаю, гроза.

– А! И мне тоже. Хотя не люблю грозы.

Она нажала кнопку отключения звука на пульте и замерла в тишине. Дениз услышала стук капель о крышу дома.