Одноклассники

 — И вы, в то время еще ученица, были такой смелой, что остались?

— Я считала, что нам нечего бояться. К тому же, я очень хотела стать учительницей, и только в Эстонии, нигде больше.

— Конечно, надеетесь, что они вернутся?

— Почему же не надеяться? Многие вернулись.

Быстрым шагом Айта прошла через пустой коридор. Только в тишине учительской она осознала весь трагизм случившегося. Это не увольнение. Ее лишают права преподавать. Казалось, силы оставляют ее, только в дрожащих пальцах они еще задержались — она сломала две спички, пока закурила сигарету.

Собрать вещи. Ну конечно. Только и остается, что собрать вещи. В ящике стола их не так уж много. Готовальня. Перочинный ножик. Ой, за шкафом на крючке висит кофточка, как бы не забыть ее. Вешалка не лезет в портфель — шут с ней! А что там еще в ящике? Гербарий может понадобиться ее преемнице. Каталог. Концертные программки. Коробка свечей? Ах да, она захватила их на всякий случай на классный новогодний вечер. Таммелехт, Таммелехт, каким ты был замечательным дедом-морозом! Авторучка! В мусорную корзину, она протекает! А это что такое? Ах да, это же шпаргалка, которую она осенью отняла у Тросса. Тонкая работа — крути рулончик и читай себе: «Ломоносов (1711—1765) — материалист. объясн. всех явл. природы. Опередил свое время. Эволюционная геология. Жорж Кювье (1769—1832) — сравн. анатомия и палеонтология. К. защищал реакц. взгляды, был сторон. религии. К. Э. Бэр (1792—1876) — основопол. эмбриологии. Разл. животные с одинак. зародышами. Ж. Б. Ламарк (1744—1829) — «Флора Франции», основн. труд «Философия зоологии». Боролся с религ. взглядами». Ох, эти парни, оболтусы! Кто от них требовал даты с такой точностью. Что делать с этой штукой? Тонкая работа. Хороший сувенир. Память о целом периоде жизни. И места не занимает...

Вещи собраны. Что же дальше? Темное, темное будущее.

Одно определенно — из воскресной прогулки ничего не выйдет. Вамбо и без того измучен трудностями, не надо ему обременять себя чужими заботами. Тетя начнет вздыхать и причитать. Ей можно сообщить попозже, когда будет уже найдено какое-нибудь решение.

В воскресенье погода выдалась холодная и ветреная. Пальтсер явился под вечер, как захватывающий порыв ветра.

— Пойдем на улицу, погода мировая!

Айта решила было разыграть нездоровье, но вдруг передумала.

— Или у тебя другие планы? — спросил Пальтсер.

— О нет, у меня нет никаких планов.

— Сегодня ты какая-то другая.

— Правда? Тебе просто показалось.

Они пошли вдоль берега залива в сторону Пириты, где в красноватом свете вечернего солнца скользили белые треугольники парусов.

— Паруса? — удивилась Айта. — Разве море там не сковано льдом?

— Именно лед они и используют, — ответил Пальтсер, поднимая воротник пальто. На нем было новехонькое темно-синее пальто, особенно бросавшееся в глаза в сравнении со старой ушанкой и стоптанными ботинками.

Ветер дул прямо в лицо, рвал полы пальто, мешал говорить.

— Тебе не будет холодно? — спросил Пальтсер, приблизившись к спутнице так, что их бедра соприкоснулись.

Оба они тотчас отстранились друг от друга.

При этом Айта оступилась в снег у тротуара. Пришлось снять туфлю и вытряхнуть ее. Пальтсер поддержал девушку, хотя она могла бы опереться и на металлические поручни набережной. Даже сквозь зимнее пальто чувствовал галантный кавалер теплоту и мягкость женской руки. Взгляд его остановился на ноге, обтянутой тонким чулком, и Пальтсер впервые почувствовал, как его тянет к этой полноватой девушке. Он быстро заговорил:

— Ты так легко одета да еще ногу промочила. Пожалуй, следует вернуться.

— Мне совсем не холодно. На улице чудесно. Я так давно не гуляла. Так! Можем идти дальше. Спасибо. Как продвигается твоя серия опытов?

— На следующей неделе установка будет готова. Программу я в первоначальном варианте составил, и, возможно, уже к концу года можно будет говорить о некоторых результатах.

— К концу года?

— Ну, может быть, к весне.

— У тебя такая большая программа?

Пальтсер рассмеялся.

— Вот чему ты удивилась. А я думал, ты удивишься моему оптимизму. Может быть, и весенний срок — хвастовство, но тут уж ничего не поделаешь. Начальная фаза. Кстати, на прошлой неделе мне в руки попалась статья одного немца, доктора наук. Он уже пятнадцать лет занимается проблемой износа металлов. И у меня возникла еще одна дополнительная идея... Ну да ладно, это тебе не интересно.

— Думаешь, у меня такой узкий круг интересов?

— Ах так?.. Ну, тогда... Подожди-ка, я ведь еще даже не сформулировал свою тему. Скажем просто так: «Магнитное поле как компонент термической обработки стали». А теперь я хочу еще параллельно повозиться с износом стали, хотя в Советском Союзе этой проблеме уделялось много внимания. Практически на заводе можно пойти по некоторым новым направлениям, и, знаешь, у меня ведь необыкновенный ассистент!

— Ассистент?

— В прошлую субботу я рассказывал тебе о своем соседе по общежитию. Внешне он обычный рабочий, а по складу ума настоящий научный работник. Он никогда не спрашивает: «А что я за это получу?» Его интересует проблема.

— Как и тебя.