Однокурсник президента

— Уходим! — Дмитрий спешил, по собственному опыту зная, что везение не длится вечно, а им пока сильно везло. Тяжелые рюкзаки — килограммов по пятьдесят-шестьдесят каждый, взвалили на себя разведчики второй тройки ядра, раненого агента ГРУ тащила первая тройка ядра, тыл и двое бойцов головняка по решению Дмитрия шли налегке. Рациональнее всего было бы идти тем же путем, что они двигались сюда, вот только давно усвоенная заповедь гласила — «не ходить дважды одним маршрутом». Недолго думая, Маркитанов направил группу по тропе, которой спустилась в долину банда Солты Газиева. Правда, он, естественно, этого знать не мог.

«Быстрее, быстрее!» — мысленно торопил прапорщик, хотя разведчики и без того двигались на пределе возможностей. Если бы не раненые Абакумов и чех, назвавшийся агентом ГРУ, можно было бы перейти и на бег, а так… Порой Дмитрию казалось, что его бойцы едва тащатся… Неожиданно шедший впереди радист встал как вкопанный.

— Командир. — Он повернулся и несколько раз подряд постучал пальцем по плечу, затем тем же пальцем ткнул вперед в направлении головного дозора.

— Что за хрень? — Буркнув себе под нос, прапорщик почти бегом бросился в голову колонны. Обогнал радиста, мельком взглянув на приподнявшегося на локтях и посеревшего лицом Джабраила, обошел носилки, взглянул на Ковалева, мимоходом шлепнул по плечу молча застывшего Савельева и, наконец, оказался подле рядового Волкова, приданного в головняк из тыловой тройки. Он, привалившись к дереву, нервно теребил ремень пулемета.

— Там. — Он ткнул стволом в сторону небольших серых валунов, за которыми виднелась застывшая фигура младшего сержанта Бармурзаева. Тот был угрюм и сосредоточен. Маркитанов, злой и недовольный, двинулся к нему.

— Какого хрена? — буркнул он.

В ответ Бармурзаев молча кивнул и отступил чуть в сторону. Прапорщик сделал еще шаг, и готовые уже вырваться гневные слова застряли в горле: за валунами лежал обезглавленный труп, одетый в российскую камуфляжную форму. Уткнувшись лицом в камни, в паре метров от тела валялась и голова убитого.

— Как заметил? — сглотнув, спросил Маркитанов, понимая, что увидеть труп с тропы, по которой они шли, было невозможно, а ветер дул от разведчиков, относя издаваемый трупом запах в сторону.

— Птицы, — пояснил Руслан, и Дмитрий понял, что мог бы догадаться об этом и сам, — тело оказалось нещадно исклевано пернатыми падальщиками.

— Вот ведь оно как, — выругался Маркитанов, и уже было собрался отдать команду завалить парня камнями, чтобы потом снять координаты места гибели и уйти, когда вдруг вспомнилось только что виденное восковое лицо раненого чеченца. А он-то подумал, что это от потери крови…

— Узнал… место узнал… с-сука, узнал, — прошипел прапорщик.

— Кто? — попытался уточнить Бармурзаев, но занятый своими мыслями Маркитанов не ответил.

— Слава, — Дмитрий громко окликнул настороженно поглядывавшего по сторонам Волкова. — К Ковалеву. И тащите сюда чеха, живо! За шиворот!

Больше он ничего пояснять не стал, а убедившись, что его команду поняли, присел на корточки и распахнул полу грязной камуфлированной куртки убитого. С внутренней стороны отчетливо виднелся вытравленный хлоркой номер военного билета.

— Наш… — заключил Бармурзаев, и прапорщик в знак согласия кивнул. Затем достал нож, в несколько движений отхватил кусок материи с написанным номером военника. По-хорошему следовало бы забрать убитого с собой, но тогда и без того невеликая скорость передвижения превратится в черепаший ход. Люди устали — позади десятки часов почти непрерывного движения, без сна и отдыха. Идти медленней значило еще больше рисковать. А терять парней ради пусть и такого благородного дела, как возвращение убитых солдат на Родину, прапорщик не собирался. Не стоит возврат мертвого ценой других жизней. Будь это боец из его группы, а так…

— Командир! — На тропе показался Ковалев, тащивший за собой упирающегося чеченца. — Что тут случилось, командир?

— Покажи ему. — Убирая матерчатый лоскут в карман, Дмитрий отступил от валунов.

Джабраил задергался, а когда Ковалев вытолкнул его вперед, и вовсе тихонечко заскулил.

— Барашка, говоришь?! — Маркитанов привычно тихо снял автомат с предохранителя. — Сволочь… Агент, говоришь… Вот ты какой агент…

— Я агент, да я агент, агент, да! Я говорил правду, я… — Тычок в спину, полученный от вдруг все понявшего Ковалева, повалил выкрикивающего слова оправдания Джабраила на землю. Упав, тот сильно ударился грудью о камень, заскреб пальцами, застонав, повернулся, но говорить не перестал. — Так… так… — зубы его щелкали, — так было нужно. Да вы посмотрите, кто он… трус… сдавшийся в плен… почти предатель… Поймите, так было нужно… Я агент, ценный агент… мои сведения… — продолжал изливаться потоком слов не на шутку перепугавшийся Джаба, — важны! А от него все равно никакого толка. Я нужнее НАШЕМУ руководству, от меня многое зависит… Без меня вы бы даже не знали… ничего не знали. Как без меня? Да, я зарезал, я сделал это. Да. Но меня проверяли… Нужно было, чтобы мне поверили…