Однополчане

В результате снежной бури очень долго не было связи со штабом 18-й артиллерийской дивизии. Мы принимали всяческие меры для восстановления ее, но безрезультатно. Лишь на третьи сутки к нам добрался офицер связи и передал мне приказание комдива немедленно прибыть в штаб. И вот я у полковника Кознова. Здесь же находился и генерал Н. Н. Жданов — командир 3-го Ленинградского артиллерийского корпуса прорыва. 30 января 18-я артиллерийская дивизия в полном составе вошла в этот корпус.

В начале войны генерал Н. Н. Жданов был командиром тяжелого артиллерийского полка на Ленинградском фронте, затем — начальником штаба артиллерии 54-й армии, а с 1942 года — начальником штаба артиллерии Ленинградского фронта. В сентябре 1943 года он сформировал артиллерийский корпус контрбатарейной борьбы и был назначен его командиром. Его уважали как опытного, искусного артиллериста, знатока техники, человека требовательного к себе и подчиненным. Мне нравились его спокойствие, неторопливость и точность при постановке задач.

Здесь же я познакомился с вновь назначенным командиром 120-й бригады большой мощности Мстиславом Ивановичем Туроверовым. Этот высокий, плечистый полковник с тонким, интеллигентным лицом прибыл к нам в дивизию из береговой артиллерии.

Вскоре все основные вопросы по обеспечению боеприпасами и переброске бригады в полосу 109-го стрелкового корпуса, действовавшего на кингисеппском направлении, были обсуждены. Я поблагодарил Бориса Ильича и, отдав по радио распоряжение начальнику штаба немедленно подготовить полки к маршу, вышел к своей машине.

Мы с командиром 120-й бригады полковником М. И. Туроверовым отправились в штаб 109-го корпуса за получением задачи. Дорога была забита покореженной техникой, над ней черной полосой расплывался дым — догорали немецкие танки и автомашины. Часто приходилось сворачивать, пробиваться через сугробы, толкать буксовавшую машину.

Бригаде предстояло совершить марш на 90 километров. Нужно было произвести рекогносцировку местности, наметить боевые порядки, подвести под них топографическую основу, разведать цели, спланировать огонь, подвезти боеприпасы, поставить задачи полкам и подразделениям, организовать взаимодействие со стрелковыми подразделениями и частями, а также управление на разных этапах боя... И множество других вопросов предстояло решить. А где взять для этого время?

К вечеру мы были у командира корпуса. Я хорошо знал генерала Н. П. Алферова, человека, умудренного жизненным и фронтовым опытом, знанием основ применения артиллерии во всех видах боя. Представились, доложили, где сейчас находятся бригады. Генерал подумал, потом, взглянув на карманные часы, сказал:

— Товарищи полковники, сейчас 18.00. К 8.00 следующего дня ваши бригады должны занять боевые порядки и к 11.00 быть готовыми к поддержке частей корпуса в наступлении. Огневые задачи поставит командующий артиллерией корпуса полковник Березуцкий.

Тут же комкор ознакомил нас с замыслом наступления. Корпус наносил удар по противнику, оборонявшему Кингисепп, севернее и южнее города с тем, чтобы обойти его с флангов, выйти в тыл и перерезать коммуникации, ведущие к Нарве. 109-я стрелковая дивизия наносила главный удар севернее Кингисеппа, вдоль берега реки Луга, 125-я стрелковая дивизия наступала южнее.

Через 30 минут я связался с начальником штаба подполковником В. И. Дуданцом и поставил бригаде задачу на марш, а ему вместе с командирами и начальниками штабов полков приказал прибыть в штаб корпуса. 

Всю ночь шла напряженная работа по планированию предстоящего наступления. Офицеры штаба артиллерии корпуса с покрасневшими от бессонницы глазами, но собранные, деловитые, вместе с привлеченными офицерами бригады под руководством опытного, знающего начальника штаба подполковника Ф. В. Горленко проанализировали разведданные о целях противника, спланировали огонь. С рассветом мы выехали в боевые порядки 109-го стрелкового корпуса, где отработали вопросы взаимодействия с командирами дивизий и полков.

31 января в 11.00 раздался сигнал «Гром». Это было начало короткой, но мощной артиллерийской подготовки в полосе 109-го стрелкового корпуса 2-й ударной армии. Вскоре наша пехота и танки перешли в наступление. Противник не оказывал сильного сопротивления. Почти без потерь дивизии овладевали одним населенным пунктом за другим. Вражеская оборона была прорвана на всем фронте наступления корпуса.

Наступая вместе со стрелковыми частями, мы сумели быстро преодолеть трудные участки дороги, вплотную подтянули свои боевые порядки к городу и огнем обеспечили форсирование реки Луга 456-м стрелковым полком. Едва первые роты зацепились за кромку западного берега, как немцы, оправившись от внезапного удара и имея численный перевес, перешли в контратаку. Нужно было во что бы то ни стало удержать этот выгодный плацдарм. Завязался яростный бой.