Одолей меня

– Вы, наверное, хотите принять душ и переодеться, прежде чем встретиться с остальными? – спрашивает Нурия.

Ее звонкий голос выдергивает меня из задумчивости.

– Да, – быстро соглашаюсь я, – мне действительно требуется отдых.

– Без проблем. Встретимся в главной палатке за ужином через два часа. Покажу вам вашу новую резиденцию. – Она нерешительно продолжает: – Надеюсь, вы простите мою смелость, но я предположила, что вы… – она смотрит на нас с Эллой, – захотите жить вместе. Но, конечно, если это не так…

– Да, спасибо, – быстро говорит Элла. Ее щеки пылают. – Мы благодарны за вашу заботу.

Нурия довольно кивает. Потом поворачивается к Кенджи и Назире:

– Если хотите, я могу объединить ваши комнаты, так что в…

Кенджи и Назира отвечают одновременно:

– Что? Нет!

– Конечно нет!

– О, простите. – Нурия тут же извиняется. – Мне не следовало предлагать.

В первый раз за все время Назира выглядит взволнованной. Едва может выдавить из себя слова:

– Почему это вы решили, что нам нужна одна комната на двоих?

Нурия качает головой. Бросает на Касла смущенный взгляд и, кажется, расстраивается.

– Не знаю. Простите. Мне показалось…

– Лучше отдельные комнаты, – резко перебивает Кенджи.

– Превосходно, – как-то слишком уж радостно произносит Нурия. – Я покажу дорогу.

Я, удивленный, замечаю, как Касл тщетно пытается спрятать улыбку.

Наша резиденция, как назвала ее Нурия, больше, чем я ожидал. Я-то думал, мы в палаточном лагере, а тут, внутри палатки, хоть и небольшой, однако вполне себе настоящий дом. Есть кровать, маленькая гостиная, крошечная кухня и полноценная ванная комната. Меблировка скромная, но хорошей работы и чистая.

А когда входит Элла, сбрасывает туфли и падает навзничь на кровать, я даже могу представить нас вместе – когда-нибудь – в нашем собственном доме. Эта мысль вызывает во мне волну неоправданной эйфории.

А потом появляется страх.

Кажется, судьба-злодейка подсовывает всего лишь надежду на счастье вместо самого счастья. Однако в глубине души я настойчиво цепляюсь за эту надежду. Мы с Эллой преодолели то, что раньше я считал невозможным. Я и мечтать не мог, что она не перестанет любить меня после того, как узнает обо мне все. Я и представить не мог, что несчастье и ужас последних дней нас сблизят или что моя любовь к ней за эти две недели возрастет десятикратно. Я вырос, считая, что наслаждаться прелестями мира дано другим, не мне. Что мне предназначена одинокая суровая жизнь, лишенная радостей человеческого общения.

Но теперь…

Элла беззвучно зевает и сворачивается клубочком, прижимая к груди подушку. Ее глаза закрыты.

Я невольно улыбаюсь.

Удивительно, один лишь вид ее дарит мне умиротворение. Она снова шевелится, еще глубже зарывается в подушки; как, должно быть, она устала! И как бы мне ни хотелось сжать Эллу в объятиях, я решаю ее не беспокоить. Тихонечко оставляю ее и продолжаю исследовать наше новое временное жилище.

Оно мне нравится!

Здесь, в новой штаб-квартире, у нас больше личного пространства. Больше свободы. Здесь я гость, которому великодушно предоставили время принять душ и отдохнуть перед ужином. Никто не ждет от тебя руководящих действий. Нет корреспонденции, чтобы ею заниматься. Нет ужасных заданий, чтобы их выполнять. Нет гражданских, чтобы за ними надзирать. Нет невинных, чтобы их мучить. Я чувствую себя свободно. Кто-то другой всем этим руководит, не я.

Так странно и чудесно.

И как же хорошо быть рядом с Эллой – и телом, и душой. Быть самим собой, быть с нею, просто быть, дышать. Там, на той базе, мы с Эллой тоже жили в одной комнате, но ощущения дома ни разу не появлялось. Вокруг все было холодно и неприветливо. Я ненавидел то здание. Ненавидел ту комнату. Ненавидел каждую минуту той своей жизни. Те стены, мои комнаты, пропитанные ужасными воспоминаниями, душили меня. И хотя все здесь намного меньше, эта тесная квартирка уютна. Наше новое жилище чистое и безмятежное. Будущее здесь кажется возможным. Надежда обретает крылья.

Вот он – шанс начать все сначала.

Можно без страха мечтать, что однажды Элла станет моей навсегда. Моей женой. Моей семьей. Моим будущим.

Я никогда-никогда о таком и думать не смел.

Однако надежда гаснет быстрее, чем появилась. Замечания, высказанные Кенджи, вспыхивают у меня в голове, и я волнуюсь. Получается, сделать Элле предложение намного сложнее, чем я себе воображал. Видимо, надо составить план. Кольцо. Встать на колено. Как же нелепо. Не понимаю, почему нелепо, но это точно не для меня. Я даже не знаю, как все устроить. Не хочу никаких сцен. Для меня мучительно стать уязвимым на виду у всех или в незнакомой обстановке. Что же мне делать?..

Ладно, чтобы завоевать Эллу раз и навсегда, я справлюсь со всем этим. И на колено встану, если она так хочет. И предложение сделаю перед лицом всех ее друзей, если ей это так нужно.

Но больше всего меня страшит другое.

То, что Кенджи сказал сегодня. То, что потрясло меня до глубины души. Элла может мне отказать! Мне никогда не приходило в голову подобное чудовищное предположение, что она может мне отказать.

Конечно же, может.