Одри Хепбёрн

Одри, до тех пор работавшая только с британскими актёрами, в буквальном смысле потеряла дар речи при мысли о том, что увидит Хамфри Богарта, которым всегда восхищалась. Она ещё никогда не встречала человека-легенду, даже просто голливудскую звезду, и если бы кто-нибудь сказал ей тогда, что однажды она станет партнёршей Богарта, она бы ответила: «Глупости какие! Никогда мне не встать на один уровень с ним».

Тем не менее начинающую актрису уже замечали нужные люди в нужных местах. Рейди очень скоро обнаружила неотразимое обаяние Одри и разговорила её, засыпав вопросами. Одри, в свою очередь, была благодарна журналистке за проявленный интерес и отвечала с чистосердечием старой подруги. «Всё самое важное в моей жизни произошло будто по волшебству и совершенно неожиданно, как завтрашняя поездка в Монте-Карло! — сказала она Рейди. — Мне всегда очень хотелось поехать на Лазурный Берег, но я не могла себе этого позволить. И тут подвернулся этот фильм — “Дитя Монте-Карло”. Я там играю роль второго плана, но даже такого я никогда не могла себе представить. День, когда продюсер вызвал меня на собеседование, был одним из тех дней, когда всё идёт не так. Я безумно долго искала непорванные чулки, у меня заело молнию на платье. Когда я в конце концов примчалась к своему агенту, всё собеседование заняло полторы минуты! Я была уверена, что провалила его. Попыталась утешиться, сказав матери, что если бы я поехала в Монте-Карло ради этой маленькой роли, то рисковала бы упустить большую роль в Лондоне, и что в любом случае однажды у меня будет достаточно денег, чтобы мы обе могли отправиться на Лазурный Берег за мой счёт. И вдруг зазвонил телефон и я услышала три слова, которые звучат для любой актрисы самой чудесной музыкой на свете: “Роль отдали вам!”».

Режиссёром «Дитя Монте-Карло», лёгкой музыкальной комедии во французском стиле, был один из самых плодовитых французов — Жан Буайе; в следующем году он снимет Брижит Бардо в её первой роли. Фильм делали в двух версиях, французской и английской. Главные роли исполняли американец с грустными глазами Жюль Маншин (один из трёх матросов из фильма «Увольнение в город» кинокомпании «Метро-Голдвин-Майер»; двумя другими были Джин Келли и Фрэнк Синатра) и Кара Уильямс, которая тогда собиралась выйти замуж за Джона Бэрримора-младшего.

Одри играла молодую женщину во время медового месяца. Хотя в многочисленных киноведческих трудах её имя стоит первым в списке актёров, как будто она была звездой, на самом деле она появлялась на экране на 12 минут. Ещё одна эпизодическая роль, хотя и более «подчёркнутая», чем предыдущие.

График съёмок был очень плотным, поскольку Одри надо было сначала сыграть свои сцены на французском, а потом на английском и оба раза находиться в одинаковом настроении — иначе говоря, полностью выложиться. Она проводила целые дни в помпезном «Отель де Пари», сияющем позолотой, в самом центре Монте-Карло, под жарким светом юпитеров.

Однажды днём, когда снимали сцену в холле отеля, она заметила довольно пожилую женщину, которую везли в кресле на колёсиках во время пробы камеры. У женщины были рыжие кудряшки и очень яркая губная помада. «Пока господин Буайе что-то мне говорил, я всё время смотрела на эту пожилую даму, отдававшую приказания мужчине немного моложе её самой, и говорила себе, что смеяться, конечно, очень мило, но эта женщина наверняка не улыбается, чтобы показать, что ей хорошо». Интриган Рэй Вентура[17] отозвал Одри в сторонку: «Знаешь, кто это?» Одри помотала головой. «Колетт! Французская писательница». «Когда я услышала, кто она, я остолбенела, — рассказывала Одри. — Я всегда ставила писателей и художников намного выше актёров. Я читала книги Колетт, и мне нравился её скупой стиль, которым она передавала столько чувств. И она здесь! При мысли, что она будет смотреть на меня, потому что холл отеля перекрывали на время съёмок сцены, я сильно разнервничалась».

Колетт, которой тогда было 78 лет, вступила в последнюю пору жизни и была самой известной писательницей своего времени. Осенью 1951 года кресло на колёсиках было для неё, парализованной, единственным средством передвижения. Её муж Морис Гудекс, на 17 лет моложе, вывозил её на зиму в Монте-Карло пять лет подряд. Она возвращалась в отель, когда съёмочная группа приступила к работе, и попросила Мориса подвезти её поближе к актёрам — и к Одри.