Одри Хепбёрн

Слухи стали ещё назойливее после того, как она призналась друзьям: «Мне надо отдохнуть». Те же самые друзья вспоминали, что она сказала им по секрету предыдущей осенью, по окончании съёмок «Любви после полудня»: «Я очень хочу малыша». Они с Мелом по-прежнему старались образовать семью, но Одри не говорила об этом ни слова... по меньшей мере прессе. Её заявления звучали фальшиво: «Ребёнок? Нет. В таком случае мы не поехали бы так далеко — в Мексику».

Дело в том, что Мел вместе с Тайроном Пауэром, Авой Гарднер и Эрролом Флинном отправлялся в Мексику на натурные съёмки фильма «Солнце тоже встаёт» по роману Эрнеста Хемингуэя, и Одри решила, что тропическое солнце пойдёт на пользу её здоровью. Если она хочет ребёнка, сказали ей врачи, пусть на какое-то время расслабится. Она послушалась. Так что Мексика прекрасно ей подходила. «Я поехала с ним на натужные съёмки и ещё никогда не была так счастлива. Я впервые по-настоящему почувствовала, что я замужняя женщина. Наконец-то у меня была роль второго плана, и мне это безумно нравилось. Пока Мел снимался, я ездила в Мехико за покупками с Авой Гарднер, а по вечерам мы вместе ужинали: Эррол Флинн, Тайрон Пауэр, Ава и я. Это было мне внове, всё как у людей: муж целый день на работе, а я “сижу дома”. Это было логичное распределение ролей».

За исключением краткой поездки в Нью-Йорк, остаток года она провела в шале в Бюргенштоке — «нашей вилле медового месяца». Именно там она узнала, что репортёр светской хроники Шолли Никкербокер провозгласил её одной из десяти самых обворожительных женщин мира, фотограф Энтони Бошан воспел её в своём альбоме «Десять самых красивых женщин» («Я всегда прихожу в экстаз от её глаз, наполненных очарованием»), а нью-йоркский Институт костюма поставил её на шестую строчку в списке наиболее стильно одевающихся женщин мира. Мир узнал, что её собачка Феймос принимает успокаивающие таблетки, потому что сильно нервничает во время переездов. «Я читала об этом, словно всё это относится к кому-то другому, — вспоминала Одри. — Я всегда была очень далека от киношной Одри Хепбёрн, когда переставала работать. Мне было безумно сложно приложить свою частную жизнь к моей работе, точно так же, как с трудом удавалось включить работу в личную жизнь. Например, по части стиля я тоже находила, что мои костюмы великолепны, но не ставила это в заслугу себе. Для меня, во всяком случае, платья от кутюр всегда были похожи на сценические костюмы. Я знала, что могу их носить, но эта не моя излюбленная одежда. Я предпочитала старые полотняные брюки, разношенные и короткие: в них очень удобно работать в саду».

Антизвезда в жизни, актриса, тем не менее, пала жертвой системы. Одри не была занята ни в одном фильме, выход на экраны «Войны и мира» был встречен критиками сдержанно, а «Майерлинг» попросту провалился. Публика могла задаться законным вопросом, не перестали ли действовать чары Одри Хепбёрн. В феврале 1957 года, когда Ферреры находились в Нью-Йорке, Одри не могла не принять предложение студии «Уорнер Бразерс», которое надолго разлучило её с мужем. Она ещё не могла тогда знать, что фильм, в котором ей предстоит участвовать, станет самым важным в её артистической карьере.

«ИСТОРИЯ МОНАХИНИ»

«История монахини» воспроизводит внутреннюю борьбу монахини, работающей медсестрой в Бельгийском Конго, которая после смерти отца решает вернуться в мирскую жизнь и бороться с нацистами.

Это почти документальное жизнеописание Мари Луизы Хабе (по роману её подруги Кэтрин Халм) было близко к вечным вопросам, которые задавала себе Одри. Видный режиссёр Фред Циннеман заинтересовался им настолько, что стал искать продюсера. Но ему не удавалось заразить своим энтузиазмом голливудских бонз. Причины отказа разных продюсерских компаний сводились к вопросу: «Кого может заинтересовать документальный фильм о том, как становятся монахинями?»