Одураченные. Из дневников (1939—1945)

Приказ «Фольксштурмовцы, в ружье!» едва ли получит широкий отклик — по той простой причине, что для фольксштурма, по крайней мере в нашем округе, вообще нет винтовок. Даже если бы самые ретивые помчались к оружейному складу вприпрыжку, то ушли бы они оттуда не солоно хлебавши. Будем надеяться, что такое положение не изменится довольно долго, ибо я не чувствую страстного желания выступить против врага в рядах фольксштурма. Хотя бы потому, что невозможно воевать с оснащенным новейшим оружием противником, имея лишь дубинку в руках.

Комментарий в связи с призывом к немецким женщинам и девушкам оказывать вермахту «в решающий час» всемерную помощь при обороне Отечества.

Это, конечно же, последняя рационализация. Работающих в тылу мужчин должны заменить женщины. Ясно, что тот, кто имел теплое местечко, будет вспоминать о минувших деньках с грустью. Невестам придется проводить на фронт своих женихов. И как знать, не быть ли многим из них вековухами.

7 марта 1945

Разрыв в моих записях объясняется тем, что поездки из Лаубаха в Альтенштадт занимали слитком много времени. В здании нашего суда размещено одно из отделений госпиталя, но даже в самые морозные дни начальство не могло раздобыть уголь. В декабре и январе топили дровами, но ведь уголь ими не заменишь. Этой зимой в здании было холодно. Война проникла в каждый дом. На отопительный сезон 1944/45 г. мы получили примерно 5 кубометров дров. Раньше поленья пилила машина, а мы работали потом топорами. На сей раз машины нет, пильщики в вермахте. Что же нам делать? «Спаси Себя Самого, если Ты Сын Божий»[60]— так можно сказать и в нашем случае. То есть пилить приходится самим. С начала февраля я болен и к службе не пригоден. Врач констатировал грипп, заболевание сердца, бронхиальный катар. Все это вынудило меня прервать ведение дневника. Воскресные дни тоже не принадлежали мне полностью, поскольку я, к вящему моему сожалению, призван в фольксштурм, где прохожу по выходным до обеда боевую подготовку.

Хотя наши противники стоят на Рейне и Одере, я по-прежнему не верю, что рейх рухнет в результате народного восстания. Без помощи извне и думать об этом нечего.

Покончить с нацистским рейхом мог бы только вермахт. Но единой воли в нем нет. Офицеры высокого ранга, как и партийные бонзы, прекрасно понимают, что с проигранной войной им придет конец. И не будет ни национал-социализма, ни милитаризма. Поэтому война продолжится — до практической невозможности вести ее. То есть до той минуты, когда союзники будут продвигаться вглубь рейха, а у немецких войск иссякнет все, что необходимо для сопротивления. Вот так я представляю себе конец войны. Чтобы он пришел, нашим противникам надо еще немного поднажать. <…>

Комментарий к призыву гауляйтера области Гессен-Нассау верить в окончательную победу еще сильнее, чем когда-либо.

Верить сильнее, чем когда-либо! К этому призывает гауляйтер Якоб Шпренгер. Это же проповедует фюрер, об этом пекутся все бонзы. Благодаря такой вере они еще живы. Поэтому никто не смеет усомниться в своей вере.

Наши правители знают свой народ слишком хорошо. Множество верующих все еще сплочены вокруг деятелей, губящих, убивающих свой народ.

Но как бы тираны ни тужились, час расплаты приближается неумолимо.

24 марта 1945

27 февраля Майнц подвергся мощному налету, превратившему город в груду развалин. Фишлеры и Катя Ганглбергер остались без крыши над головой и искали прибежище в Лаубахе, нашли его у нас. Дома, в которых они жили, разрушены до основания, подвалы выгорели. Спасти ничего не удалось.

Многие совсем пали духом и не хотят ничем рисковать, а ведь им предстоит освобождение от нацистского ярма. Они бегут от войны и попадают в район боевых действий. А девиз должен звучать так: «Вон из войны!»

Как долго вермахт еще будет сражаться, хотя в этом нет ни смысла, ни пользы?

Привлечет ли немецкий народ после окончания войны к ответственности тех, кто затягивал ее, или обеспечит высокими окладами по гроб жизни?

После 1918 года немцы оказались в дураках. С чего им на сей раз быть умнее?

26 марта 1945

Впервые за всю войну наши западные противники с явным энтузиазмом наступают широким фронтом. Американские танки уже в районе Ашаффенбурга (!) и с часу на час двинутся вперед веером. Американцы и англичане наконец поняли, что победить и проучить немцев можно не радиопропагандой и уговорами, а исключительно силой оружия.

Только что прошел слух о предстоящем применении оружия возмездия. Партия намерена лгать до самого конца. Это ведь так просто — одурачить народ и врать, не переставая.

27 марта 1945

Немецкая армия бежит!