Одураченный фортуной

Этот звук привлек внимание двух джентльменов, которые беседовали рядом со скамьей. Один из них, стоявший спиной к полковнику, повернулся к нему. Это был высокий пожилой человек с веселым румяным лицом. Второй, примерно одних лет с Холлсом, был низеньким и коренастым; его смуглое лицо обрамляли локоны черного парика. Одет он был не без щегольства, а в его манерах дружелюбие сочеталось с независимостью. Бросив на Холлса острый взгляд ярких голубых глаз, в котором, однако, не ощущалось враждебности и презрения, он, хотя и был абсолютно незнаком полковнику, слегка поклонился ему, как бы спрашивая позволения возобновить беседу в пределах слышимости вновь прибывшего,

Обрывки этой беседы вскоре долетели до ушей полковника.

– … Говорю вам, сэр Джордж, что его светлость вне себя от этой задержки. Поэтому он и поспешил в Портсмут, чтобы самолично навести порядок… – Приятный голос на момент стал неслышимым, но вскоре возвысился вновь. – Особенно нужны офицеры, опытные в военной службе…

При этих словах полковник напряг слух. Но голос стих снова, и Холлс не мог ничего разобрать, не показывая своего стремления этого добиться.

– Эти энергичные молодые джентльмены вызывают к себе доверие своим ревностным пылом, – опять донеслось до его ушей, – но на воине…

К раздражению полковника, джентльмен в очередной раз понизил голос. Ответа его собеседника Холлс также не разобрал, после чего беседа, очевидно, приняла иное направление.

– Повсюду только и слышно, что о выходе в море голландского флота и о грозящей городу чуме – сохрани нас от нее Бог, – продолжал смуглый джентльмен. – Это стало почти единственными темами всех разговоров.

– Почти, но не совсем, – усмехнулся старший собеседник. – Вы забыли о мисс Фаркуарсон в Герцогском театре.

– Вы правы, сэр Джордж. То, что о ней говорят не меньше, чем о войне и чуме, показывает, насколько глубокое впечатление она произвела.

– А это впечатление заслуженное? – осведомился сэр Джордж тоном специалиста в подобных делах.

– Уверяю вас, вполне заслуженное! Два дня назад я был в Герцогском театре и видел, как мисс Фаркуарсон играла Екатерину. Это было великолепно! Равную ей мне не приходилось наблюдать не только в этой роли, но и вообще на сцене. Так думает весь город. Хотя я пришел к двум часам, в партере уже не было мест, о мне пришлось заплатить четыре шиллинга за вход в верхнюю ложу. Вся публика была в восторге, а особенно его светлость герцог Бэкингем21. Он громогласно возносил хвалы актрисе из своей ложи и клялся, что не успокоится, пока сам не напишет для нее пьесу.

– Ну, если написание пьесы окажется единственным залогом восхищения его светлости, то мисс Фаркуарсон крупно повезло.

– Или, напротив, не повезло, – хитро усмехнулся коренастый джентльмен. – Это зависит от точки зрения самой леди на подобные дела. Но будем надеяться, что она добродетельна.

– Никогда раньше не замечал с вашей стороны недружественного отношения к его светлости, – ответил сэр Джордж, после чего оба рассмеялись. Затем младший собеседник что-то добавил, вновь понизив голос, и сэр Джордж едва не покатился со смеху.

Они все еще хохотали, когда дверь комнаты герцога Олбермарла распахнулась, и на пороге появился стройный джентльмен с румяными щеками. Складывая на ходу пергамент, он быстро пересек переднюю, отвешивая прощальные поклоны, и удалился, после чего из кабинета герцога вышел стражник с жезлом.

– Его светлость будет счастлив принять мистера Пеписа22.

Смуглый коренастый джентльмен оборвал смех, поспешно придавая лицу серьезное выражение.

– Иду, – откликнулся он. – Сэр Джордж, не будете ли вы любезны составить мне компанию?

Его высокий собеседник кивнул, и они вдвоем направились в комнату герцога.

Полковник Холлс удивлялся, что в час войны, не говоря уже об угрозе чумы, город интересовался какой-то актрисой и что здесь, в самом храме Беллоны23, мистер Пепис из военно-морского министерства отвлекся ради этой фривольной болтовни от серьезного разговора о нехватке офицеров и общей неподготовленности к сражению с голландцами и с чумой.

Холлс все еще размышлял о странностях людских умов и диковинных методах управления страной, которые принесли в Англию возвратившие трон Стюарты, когда мистер Пепис и его компаньон снова появились в приемной, и он услышал, как привратник произносит его собственное имя.

– Мистер Холлс!

Отчасти из-за посторонних мыслей, отчасти из-за пропуска воинского звания, полковник только после вторичного обращения осознал, что его приглашают, и поспешно поднялся.