Of Dragons, Roses and a Second-Hand Match (СИ)

Лианна неожиданно почувствовала прилив благодарности к Эшаре. Она потеряла так много в своей жизни, но все еще пыталась сделать что-то, что могло помочь другим.

— Но если она рассказала Неду, где мы, это значит… — девушка замолчала, неожиданно осознав теперь причину спора между рыцарями.

— То это значит, он в ближайшее время уже будет здесь, — закончил за нее сир Эртур. — И я полагаю, что мне не нужно напоминать вам, что, несмотря на все надежды моей сестры, он сейчас находится по другую сторону.

Повисла настолько долгая напряженная тишина, что, казалось, воздух можно было резать ножом, а все три рыцаря словно задержали дыхание.

— Нед не причинит нам вреда! — воскликнула Лиана. — Он любит меня.

— Я ни на мгновение не сомневаюсь в любви вашего брата, ваша милость, — сказал сир Эртур. — Но он предан Роберту Баратеону, и вы полагаете, что он будет сидеть и терпеливо наблюдать за тем, как мы провозгласим тут нового короля? Который сейчас всего лишь младенец. Война окончена. Мятежники победили, и трон занял узурпатор. Нед Старк, без всякого сомнения, благородный человек, не захочет рисковать, оказавшись связанным с мальчиком, чьи права на престол в тысячи раз больше, чем у его друга. Это ведь сделает его предателем в глазах Роберта.

Глаза девушки расширились, когда она осознала все сказанное сейчас сиром Эртуром.

— Не сражайтесь с ним! — потребовала она. — Сделайте то, что хочет ваша сестра, Нед обязательно выслушает все, если вы поговорите с ним. Он знает Роберта почти всю свою жизнь, он сможет убедить его помочь нам!

Но пусть даже если и Лианна сказала все это сейчас, в глубине души она знала, что хотя Нед и прислушается к ним, то вот Роберт — никогда.

— Помочь нам? И в чем же? — возразил ей сир Эртур. — Сбежать? Преклонить колено? Признать Роберта Баратеона нашим королем, когда мы знаем, что есть законный наследник трона? Или стоять рядом, наблюдая, как они будут убивать его? — мужчина покачал головой. — Нет, я не пойду на это. Я дал клятву — принцу Рейгару и своему королю, своему настоящему королю. Я служу в Королевской гвардии и не могу взять свои слова назад. Я так не могу.

Лианна посмотрела на рыцаря, человека, который стал ей так близок за последние десять месяцев благодаря своему благородству и истинной рыцарственности. Девушка поморщилась от боли в голове. Понимал ли он, что говорит сейчас?

Сир Освелл нарушил установившуюся тишину.

— Эртур прав, — сказал он. — Я не клятвопреступник.

— Значит, решено, — заключил сир Герольд. — Мы остаемся и будем сражаться. Мы потребуем суд поединком.

Лианна оцепенела. Суд поединком… Эти слова многое сказали ей сейчас, и вовсе не потому что девушка знала, что ее отец требовал его от Безумного короля, но и потому что это дало ей возможность понять истинные намерения этих трех мужчин, сидящих сейчас перед ней. Они считали, что правда на их стороне, что они защищают своего законного короля… Ее маленького сына…

Но что же тогда останется делать Неду?

Она уже было хотела возразить, но ей неожиданно стало плохо, ее тело охватила дрожь, и, будучи не в силах контролировать себя и сидеть ровно, она сползла набок со стула на пол. В одно мгновение все рыцари вскочили из-за стола, а сир Эртур опустился на колени рядом с ней. Лианна, которая никак не могла унять дрожь, попыталась потянуться к рыцарю руками, но те ее не слушались. Девушка слышала, как мужчины что-то кричали друг другу, но не могла разобрать ни слова.

Практически сразу рядом с ней появилась Вилла, хотя Лианна едва могла различить лицо девушки сквозь пелену, застилавшую сейчас ее глаза. На лоб ей опустился холодный компресс, а один из гвардейцев подложил что-то мягкое ей под голову. Боги, подумала она, я умираю.

А затем дрожь исчезла столь же неожиданного, как и появилась, и Лианна, застонав, открыла глаза.

— Принцесса, вы меня слышите? — взволнованно спросил сир Эртур, и Лианна слабо кивнула ему в ответ.

— Мы должны уложить ее обратно в кровать, — сказала мужчинам Вилла.

Лианна почувствовала, как сир Эртур поднял ее на руки и вынес из комнаты, поднявшись по лестнице в ее покои. Рыцарь уложил ее на кровать, и Вилла начала снимать с девушки платье, тогда как гвардейцы почтительно отвернулись в сторону, не мешая служанке.

— Мне холодно, Вилла, — пробормотала Лианна.

Вилла ничего не сказала, а вместо этого передала девушке еще одно одеяло, которым Лианна тут же укуталась. Ей казалось, что ее пальцы были холодными, словно лед.

— Что это было? Мне было так плохо…

Вилла посмотрела на сира Эртура, а затем на Лианну. В глазах дорнийки мелькнуло что-то похожее на ужас, и она коснулась рукой шеи Лианны, принявшись беззвучно шевелить губами, считая пульс.

— В чем дело? — потребовал ответа сир Эртур, когда Вилла убрала руку. — Отвечайте!

— Это лихорадка, м’лорды, — опечаленно сказала Вилла. — Родильная горячка.

В колыбели возле кровати расплакался Джон.

Четырьмя днями спустя, и всего восемь дней спустя, после того, как она родила ребенка, Лианна, сквозь бред и жар, услышала голос.

— Я искал тебя на Трезубце, — произнес он.