Офис «ПиЗа»

– Пусть Леша подрастет. Лет до десяти. Еще пять лет пусть растет и пачкает все, а потом у него должен мозг появиться и он перестанет все пачкать, тогда и ремонт сделаю. В ванной мы ремонт сделали. Леша кафель же изничтожить не может.

– Ясно, я начну вам двери вешать, – постой молча, Бубон, ну пожалуйста.

– А одежду дорогую вы своей жене покупали? И я, надеюсь, она же у вас не работала?

– Ох… работала.

– Мужчина не может женщину содержать. Вам не стыдно?

– А вы работаете? И вам дорогую одежду муж покупал? – злобно спросил я. Выводит потихонечку уже.

– Работаю, но я честна перед обществом. Я развелась с Лешиным папой и ищу олигарха.

– Что же в Лешином папе такого ужасного?

– Познакомились мы с ним, когда мне было двадцать три. Со мной до этого никто не знакомился. Не знаю почему. Я курила, гуляла по дискотекам. Все как надо для знакомств. А никто особо ко мне… Я симпатичная, Саша?

– Да, – почти честно ответил я. У Бубона был сколиоз – думаю, это парней смущало. Такой видный-видный, заметно-заметный сколиозище, сопряженный с заискивающей пустотой глаз, но эти сиськи… Рита, прости.

– Спасибо, я продолжу. Значит, сидела я, как обычно, в кафе, пила мартини и ко мне подошел такой лысенький толстоватый мужчина (хотя он мой ровесник, ему тоже было двадцать три), в одежде непонятной. Пятно было на рубашке желтенькое. Думаю, от горчицы. Предложил он мне встречаться – я согласилась. Неудобно же отказывать человеку. Вот к вам подходят и предлагают ночь провести – как отказаться? Обидите человека этим!

– Продолжайте, мне стало интересно, – давя хихиканье, сказал я.

– Не обидела я его. Стали с того дня/вечера/ночи жить вместе. Потом я забеременела – расписались. Родители нам так сказали. Жили вместе… Он такой у меня грубый. Однажды на гвоздь напоролся, гвоздь ему прямо в руку зашел. Так он вытащил его и замотал скотчем рану.

– Чак Норисс. Рассказывайте дальше.

– Но он у меня слабенький, несмотря на это. То насморк, то температура. Ему сейчас двадцать девять. Я так понимаю, что это уже все… Пришел он вчера домой, говорит, голова болит. Выпил водки. Лег на диван. Я подошла к дивану. Стала на колени, обняла его и говорю: ты такой у меня больной, наверное, скоро умрешь. Все время болеешь. Деньги на гроб откладывать надо, а я в отпуск поехать хотела. Золото сдать не сможем, потому что я его сдавать не хочу. Ты же мне на восьмое марта подарил орхидею, а я золото хотела. Так вот эту орхидею я только и высажу на твоей могилке. Продать ее – нельзя. Разве что только твоей матери. Она такое любит. Умрешь ты, буду я вдовой. В черном ходить буду, плакать. Грустная загадочность. Леди Слеза – это я.

– Слава Богу или дьяволу, не знаю, кто там с вами, что ваш муж вчера выпил. Я бы вас убил за эти слова. У него просто болела голова. У нас, у мужчин, тоже это бывает, но мы не кидаемся сразу к таблеткам. Мы считаем, что это не проблема и все пройдет. А даже если это проблема, так разбираться с ней нужно по-мужски, а не по-фармацевтически.

– Поэтому и умираете. Вот вы, Саша, умрете – сколько вы денег оставите после себя? Это же главное.

– Думаю, музыкой вы не занимались. Идите, научитесь играть на пианино. Узнаете, что такое такт. Все, я закончил с дверью. Лешиному папе от меня соболезнования.

– Я понимаю, что вы на меня разозлились. Наверное, вы хотели бы меня убить. Но я говорю правду. Я мыслю рационально. И знаете, от нашего разговора есть положительный эффект.

– Какой?

– Я в какой-то степени соединяю семьи. По сравнению со мной ваша жена бывшая – ангел «ничего не требующий». Увидев меня, услышав меня, вы переоцените свою жизнь. Видите, я отдаю отчет своим словам и действиям. Я понимаю, о чем говорю.

– До свидания.

Я и оставшаяся часть моих нервных клеток покинули ее квартиру. Вышел на улицу. Компания «грузчиков и т. п.» ехидно посмотрела на меня.

– Че, парень, грустный такой? Не получилось ничего?

– Дверь установил.

В этот момент Бубон вылезла из окна и прокричала: «Спасибо вам большое. Если у меня еще будет желание, я к вам обращусь».

– Да, парень, если девушка говорит «если», то тебе пора лечиться, – сказал водитель.

– Вы деньги получили? Вот молчите и радуйтесь.

– Мы не против. Жаль, что ты в свои годы порадовать девушек не можешь.

Я снял эту гребаную форму и быстро стал уходить от них, от всех. Это явно не та девушка, от которой я получил жажду «развитий». Жажду моральных убийств, мог бы от нее получить. Жажду антидепрессантов – тоже, но не развитие. Комар, как всегда, меня кинул. Где его искать?

– Где ты, гадкое насекомое? – прошептал я.

– Я в твоих волосах, Сань. Приятно, что я у тебя и в башке, и на башке.

– Значит, слышал Бубона?

– Еще как! Я люблю такое. Слушать – не участвовать. Типичная тетка, помешенная на деньгах и олигархах. Уверен, что ее помешательство началось после помешивания детских кашек для Леши… Беременейте с умом, товарищи женщины!

– А грузчики и т. п. подумали, что я импотент. Все меня сделали. Так, хватит разговоров на сегодня.