Офисные крысы

Родди орет только на своих штатных сотрудников и ни на кого более. У него есть фотоассистент, Валери Морган, и фотолаборант, Нэнси Уиллис. Валери проработала в «Ит» уже большой срок, и никто не может понять, как она мирится с оскорблениями Родди. Но ни одному человеку не удалось продержаться на должности лаборанта больше восьми месяцев из-за садистского нрава Гриссома-младшего. Если он не унижает своих сотрудников прилюдно, отдавая им распоряжения так, как говорят с маленькими детьми, то наедине это происходит таким образом:

— Ты что, охрененно тупая идиотка, Нэнси?!

— Валери, ты хоть что-нибудь правильно сделать можешь?!

— Ты — некомпетентная сука, Нэнси!

— Ты — умственно отсталая, да?!

На моем веку он сменил уже пятерых лаборанток. Они хорошо начинают, но через месяц у них появляются темные круги под глазами, а сами они все время вздрагивают; через два месяца они превращаются в зомби, глухих к миру, их рты открыты, взгляд неподвижен.

Как если бы у Нэнси Уиллис и без того было мало забот, ведь за несколько недель до Дня Благодарения ее матери поставили диагноз — рак поджелудочной железы. Поэтому Нэнси теперь неслась сломя голову во время обеденного перерыва в Ленокс-Хилл-Госпитал, проводила там полчаса с матерью и летела обратно.

Родди постоянно жаловался Бетси по поводу этих обедов: если ты работаешь в фотоотделе, считается необычным делом брать перерыв больше чем на пять минут. Он часто делал на совещаниях язвительные замечания насчет больничных визитов Нэнси, иногда в ее присутствии. «Она, наверное, посещает там солярий», — сказал он однажды. Солярий??? Она была белее мела от головы до кончиков пальцев рук, не считая коричневых мешков под глазами.

— Нет, сегодня ты не идешь, Нэнси, навещать свою проклятую умирающую мать! — сказал он ей однажды так, словно запрещал восьмилетней девочке играть с куклой.

Чуть позже в тот день я наткнулся на нее на лестнице, где она плакала, согнувшись и закрыв лицо ладонями.

— Может, ты собираешься сделать подтяжку кожи лица в «Жоржет Клинджер»? — набросился он однажды на нее перед десятком человек. — Что ж, тебе действительно необходима пластическая операция!

В тот раз он подошел слишком близко к краю.

Через несколько дней, когда я только что послал на печать свою статью, я снова услышал знакомые завывания:

— НЭНСИ, ТЫ НИ НА ЧТО НЕ СПОСОБНА!! ПОЧЕМУ ТЫ ТАКАЯ НЕВЕРОЯТНО ГЛУПАЯ?! СКАЖИ МНЕ! ПОЧЕМУ?! Я ХОЧУ ЗНАТЬ: ТЫ ЧТО, ИЗ МОНГОЛИИ? ПОХОЖЕ, ЧТО ТАК И ЕСТЬ! НЕ МОГУ ПОВЕРИТЬ, ЧТО НАЙДЕТСЯ КРЕТИН, КОТОРЫЙ СОГЛАСИТСЯ ТРАХНУТЬ ТЕБЯ!

Затем несколько секунд ничего не происходит.

— Я НЕ ОТПУСКАЮ ТЕБЯ СЕГОДНЯ УВИДЕТЬСЯ С ТВОЕЙ МАТЕРЬЮ!

Снова на какое-то время наступает тишина.

— РАЗВЕ ОНА НЕ ДОЛЖНА БЫЛА УЖЕ ОКОЧУРИТЬСЯ?! ГОСПОДИ ИИСУСЕ, КАКОГО ХЕРА ОНА ТАК ДОЛГО ТЯНЕТ?!

И вдруг раздается леденящий кровь вопль Валери:

— НЭНСИ! НЕТ!

Потом слышится пронзительное жалобное причитание, наводящее ужас:

— О, боже мой! О, боже мой! О, боже мой!

Все, и я в том числе, бегут к фотолаборатории.

То, что мы видим, напоминает собой одну из сцен знаменитых преступлений из музея восковых фигур Мадам Тюссо, вроде убийства Марата или покушения на Юлия Цезаря. Валери замерла, закрыв рукой широко разинутый рот, Нэнси остолбенело смотрит на свою руку в ярко-красной крови, Родди сидит на стуле, прямо возле светового стола с разбросанными поверх него снимками недавней фотосессии Мэг Райан… большие ножницы торчат у него из груди чуть выше сердца. Он все еще жив, но выражение лица у него уж больно дурацкое, как у пьяного. Кровь пузырится из раны на груди.

— За что ты так меня? — спрашивает Родди у Нэнси.

— Потому что я так захотела, — отвечает Нэнси.

Он смотрит вниз на ножницы и, по-моему, не знает, что делать: то ли вытащить их, то ли оставить в груди. Поэтому он оставляет их.

В течение следующего получаса до приезда машины скорой помощи, он занимается своими делами и даже подходит к моему столу и начинает говорить о фотографиях к разделу «В заключение», а ножницы, торчащие у него из груди, напоминают отвратительный галстук, который он надел непонятно по какому поводу.

Прибывшая полиция арестовывает Нэнси, а когда проносится слух, что репортерам будет разрешен доступ на этаж, пол сотрясается от каблуков сотрудниц, бегущих в женский туалет, чтобы нанести макияж.

Бетси Батлер рассказала мне, что, когда Регина — которой в тот момент не было в городе — узнала об этом инциденте, она первым делом поинтересовалась: «С фотографиями Мэг Райан ничего не случилось?»

Родди был уволен… но нельзя сказать, что это было сделано в наказание. Просто Регина знала, что следующий человек отстрелит Родди голову из помпового ружья, поэтому она избавилась от него сейчас, чтобы избежать неприятностей в будущем. Валери Морган получила место Родди с шестизначной зарплатой, а Нэнси Уиллис вскоре признали невиновной по причине невменяемости.