Офицер. Слово чести

Я решил поговорить со своими казаками. Приступив к чаю с ещё теплыми ароматными булочками с вареньем – наш Егор оказался изрядным кулинаром, – я сказал:

– Город приграничный, и разных контрабандистов тут хватает. Надо бы тряхнуть их. Как на это смотрите?

Как оказалось, смотрели казаки на это крайне положительно, поэтому внимательно ожидали продолжения. Ведь не только они ко мне присматривались, но и я к ним, и четырёх дней хватило, чтобы понять: с казаками можно иметь дело. Надёжные – вот как можно их охарактеризовать одним словом. А с чего начинать, мне было известно, всё же со старшим контрабандистом этих мест я пообщался предметно очень серьёзно, и тот дал общий расклад по району. Посетил я только одного хуторянина, где вещи Игоря были, однако и других контрабандистов тут хватало. Бросить свое дело даже после исчезновения старшего они не могут, слишком крепко завязаны с той стороной. Стоит их навестить да попросить поделиться неправедно нажитым. А то отчислений по лицензиям еще нет, вся прибыль завода от производства касок и котелков уходит на расширение и модернизацию производства. Пользуясь возможностью, я постепенно обновлял всё оборудование и станки на самые совершенные. Так что ещё полгода дохода ждать не стоит. Тем более что на месте забора строится ещё один длинный кирпичный корпус – будущий производственный цех. Пока до начала войны цены невысокие, я и вкладываюсь в расширение. Поэтому у меня, кроме счёта в Русско-Восточном банке на двадцать пять тысяч, больше ничего и нет. С другого счёта кормятся три газеты, на самоокупаемость они пока не вышли, хорошо если в ноль научатся работать. Колонка объявлений на всю последнюю полосу купеческой газеты только-только начала давать доход, купцы распробовали разные способы подачи рекламы или объявлений о продаже, которые позволяют быстро находить клиентов, остальные пока в убытке. Типографии зарабатывают, но всё уходит на зарплаты рабочим и их содержание, так что тоже ждем, пока появятся клиенты и пойдёт хоть какой-то стабильный доход. Впрочем, я изначально понимал, что газеты деньги будут тянуть, оттого и открыл им счёт с резервом на голодное время, а пока работают и развиваются.

О том, что когда-нибудь еще стоит пощипать контрабандистов, я задумался, ещё когда того старшего потрошил на информацию. И вот сейчас это время пришло, и стоит воспользоваться теми знаниями, что у меня есть. Некоторые уже могли потерять актуальность, но всё равно что-то использовать возможно. Пока война не началась, стоит поднять своё благосостояние на максимально возможную высоту, да и во время войны за счёт германцев тоже не нужно кое-чем щёлкать. Я не торгаш или какой-то там барыга. Меня можно назвать в некотором роде дельцом, и я этого не стыжусь, воспитание такое, что в будущем и офицеры вынуждены зарабатывать себе на хлеб. Я смотрю на местных офицеров, они спину не согнут, чтобы подобрать то, что упало, это, видите ли, урон их чести. Не знали они еще нужды, во Франции таксистами ещё не поработали, но понятия и нравы быстро поменяются. А я не гордый, наклонюсь и подберу. Как, например, вот эти трофеи от контрабандистов, или германцев, это то, чем побрезгуют другие, а я приберу. В этом казаки были похожи на меня, и, мне кажется, именно поэтому принимают за своего. Наверняка они уже задаются вопросом – а не казацких ли я кровей? Не спрашивали пока, но, думаю, вопрос назреет. Правда, они были в курсе, что я Волков и у меня родственников если не пол-Москвы, то немало. Письма-то приходят. Вон младший брат решил бросить учёбу в техническом университете и пойти на военную службу. Еле отговорил, срочную телеграмму отправлял, ведь он уже поступил в университет, пусть учится на инженера. Сам я о карьере военного не мечтаю, сразу подам прошение об отставке, как война закончится. Это если наша возьмёт, ну а если нет, там уже не важно.

С родственниками тоже ситуация интересная. У меня два дяди служат, один ротмистр в кавалерии, другой капитан второго ранга, старпом на старом броненосце на Балтике. Есть ещё кузены и разные братья, четверо служат и двое учатся в разных военных заведениях. Кстати, один из троюродных братьев – корнет в пограничной страже. Только служит далеко, на Дальнем Востоке. Он в один год с Игорем выпустился. Так что служивых в нашем роду хватает. В высоких чинах не ходим, но воюем хорошо.

Дворянская честь и честь семьи дело хорошее, однако я, как ни смотрел, никакого морального урона в изымании средств у контрабандистов и сборе трофеев с германцев не нашел. В этом и есть разница в воспитании: то, что для местных полное табу, для меня норма. Я тут как по минному полю передвигаюсь, уже сколько раз по краю ходил, но пока держусь. Поэтому о работе с контрабандистами должны знать трое – я и мои помощники. Это одна из основных причин, для чего они мне нужны были, учёба и наставничество на втором месте.