Офицер. Слово чести

– Да нет, согласился и даже свои предложения выдвинул, на что был поставлен на место и получил приказ не умничать.

– Это да, наш не любит, если кто умничает.

– Вот и я об этом, мы точно не сработаемся, я волю люблю, и когда состоял в должности командира отдельного подразделения, был вполне доволен этим, и что меня перевели к вам, меня не радует. Это задание я выполню, но служить в вашем отделе не желаю по причине плохих взаимоотношений с вашим командиром, поэтому хочу сразу написать прошение о переводе.

– Хм, дело твоё. Вот лист, вот перо, пиши.

Я сразу написал два на перевод после выполнения задания: на имя начальника разведотдела и на имя командующего армией. Одно оставил тут, майору передадут, другое отнёс в канцелярию штаба армии, где его завизировали и отправили в секретариат командующего. Когда дойдёт очередь, ему подадут это прошение.

На улице меня ожидал не только денщик, которого мне представил местный фельдфебель, но и казак – нашёл место постоя, так что денщик поехал с ним на пролётке, а я следом, верхом. Можно было воспользоваться бесплатной квартирой, что мне по службе бы предложили, но я предпочитал селиться там, где мне удобно, а не где выдали. Кстати, в отдел адрес постоя сообщил, чтобы знали, где искать.

Домик оказался на окраине, его окружал яблоневый сад. Неплохое место. Я заплатил за десять дней постоя пожилой хозяйке, оставил денщика готовить обед, и мы с наставником на пролётке прокатились до речки. Там накупавшись, улеглись на одеялах загорать голышом. Заодно он поздравил меня с получением следующего чина, а я изложил ему свои мысли, отчего при наградах меня обошли.

– Разведотдел, значит? – задумчиво пожевал он кончик уса. – Если с командиром сразу характерами не сошлись, хорошей службы не жди. Жизненный опыт.

– Потому прошения и подал, прогибаться отвык. Схожу на ту сторону, добуду, что нужно, а армии эти разведанные необходимы как воздух, и дальше переведусь.

– Я с тобой иду, – сразу откликнулся он.

– Нет, ты мне нужен здесь, присмотришь за вещами, денщик новый, я ему пока не доверяю, и поможешь мне кое в чем. Нужно долги раздать. Я буду за линией фронта, алиби обеспечено. Хочу, чтобы ты повстречал тёмной ночкой начальника кадрового отдела нашей армии, полковника Гуреева, и намекнул ему, что меня трогать не стоило, особенно своих родственников устраивать за мой счет.

– Как намекнуть? – заинтересовался тот.

– Молча, руки-ноги переломать и плетью отходить, чтобы на полгода в госпиталь попал и я больше о нём не слышал.

– Кхэ-х, люблю я такие задания. Сделаю. А может, и майора, начальника твоего, тоже того?..

– Майор на своём месте сидит и любит, чтобы подчинённые офицеры по струнке ходили, по его струнке, и ломает их под себя. Мне этого не надо, так что ждём перевода. Вот если тот затянется, то вернёмся к этому разговору.

– Добро.

– Сейчас ещё раз искупнёмся и вернёмся на место постоя. Надо ещё на телеграф заехать, отправить телеграмму редактору «Русского патриота», чтобы Егору сообщил, где мы находимся. Если тот не отбыл, конечно.

– Это правильно.

Я получал письма от своих подчинённых, пока строилась оборона на второй линии, от директора завода и редакторов, но вскоре мы прекратим пользоваться почтой, на меня курьеры будут работать, и вся документация пойдет только через них, почте я тоже не доверял. Мою корреспонденцию вполне могут перехватывать и просматривать. Вот уж чего я не желаю! Так что отправлять письма обычной почтой я буду только родителям и прочим родственникам, с которыми состою в переписке, но живьём пока не видел, да половины и в лицо не знаю. В вещах Игоря были фотокарточки семьи, но не всех, так что я могу попасть впросак, если кого вдруг не узнаю, случайные встречи я не исключал.

Верховых коней при нас не было, мы на пролётке поехали на телеграф. Потом старый казак ушёл, ему ещё полковника Гуреева найти нужно, запомнить его, изучить привычки, узнать, где живёт. А я отправился на место постоя.