Офицерская охота

- Добро. Через сорок минут встречаемся на автобусной остановке...

- Через сорок - не пойдет. Клавка столько наворочала на стол - за час не управишься с завтраком. Подруливай - поможешь.

Есть Коляну не хотелось. По утрам обычно обходился чашкой крепкого кофе с двумя бутербродами. Но подстегнуло любопытство - что нового изобрел предприимчивый дружок?

Открыл древний полированный шкаф, купленный в давние лейтенантские времена по просьбе-требованию Светланы, прошелся взглядом по пустующим вешалкам, на которых недавно висели платья и костюмы жены. Сейчас осталась только его офицерская форма, начиная со старой гимнастерки и кончая новомодными непривычного цвета рубашками и тужурками.

Новая форма Николаю не по душе, разве можно её сравнить со старой, удобной, бросающейся в глаза? Разве сравнишь шинель и пальто, скромную фуражечку с нынешней, как именовал её капитан, "выпендряловкой?

Что же надеть для посещения первопрестольной? Форму не хочется, глубоко в душу вгрызлась обида на несправедливое увольнение из армии. Если уже пепеключаться на гражданскую действительность, то сразу, без колебаний. Это походит на прыжок с трамплина либо с утеса в незнакомую речку с неизвестной глубиной. Там возможно встретят отставного офицера смертельные камни или вязкая, засасывающая в себя "прыгуна", жижа.

Пахомов, брезгливо морщась, натянул серые брюки, клетчатую рубашку, отглаженный женой перед от"ездом кургузый пиджачишко. И отправился в соседнюю девятиэтажку.

* * *

Клавка, действительно, "наворочала". На столе - ни сантиметра свободной площади, все заставлено жратвой. Естественно, не деликатесами, на них нет денег. Даже с учетом отцовских подачек. Масло, дешевая "овчиннорубленная" колбаса, творожек, молоко, и - главное украшение пироги, пышки, пирожки, блины.

Подобного изобилия Пахомову хватило бы на неделю, а Клавка подсовывает и подсовывает, будто гость припас второй желудок.

- И какое имеется предложение? - не выдержал Николай, оприходовав суповую миску гречневой каши с молоком. - Выклыдывай.

Федор сторожко покосился на колдующую возле газовой плиты жену и приложил палец к губам. Дескать, помалкивай, не время и не место для серьезного разговора.

Пахомов согласно кивнул и положил на свою тарелку кусок кулебяки. Хозяин "приклеился" к блюду с пирожками, начиненными картохой...

- Кушайте, мужички, набирайтесь силенок, - добродушно приговаривала женщина, подкладывая на тарелки все новые и новые порции. - А то из отставных офицеров превратитесь в отставных мужиков. Кто тогда приголубит осиротевших ен, к кому им прислониться?

Друзья смешливо переглядывались, отшучивались, но за показной бесшабашностью пряталась тоска людей, вырванных из привычного уклада жизни. Впереди - неизвестность, что она подсунет безработным воякам, чем "наградит"?

Наверно, поняла офицерская половина неуместность подшучивания, которое сродни болезненным уколам в наболевшее, исколотое место, и замолчала. Чай пили в сгустившейся тоскливой атмосфере безнадежности.

- Придется и мне наряжаться в гражданское, - вздохнул Федор. Неудобно выглядеть пижоном рядом с разодетым "бизнесменом"...

Десять минут - до остановки автобуса и полтора часа езды до Москвы Поспелов хранил молчание. Нет, он не молчал - наоборот, непрерывно болтал, но - ни слова об обещанном "предложении". Раскололся старший лейтенант в Бауманском садике, избранном им для таинственной беседы по причине слабой его посещаемости.

- Держать язык за зубами не разучился?

- Никогда не был трепачем, таким, как ты, - сердито пробормотал Николай, оглядывапя пустыную аллею, по которой метрах в ста от них прогуливались два пенсионера. - Выкладывай.

То, что услышал Пахомов, было настолько необычным, что он буквально открыл рот.

Позавчера бывший начальник штаба полка, нынче - такой же горемыка, предложил Федору прогуляться по леску, окаймляющему гарнизон, подышать свежим воздухом, поплакаться друг другу на несчастную офицерскую судьбу-злодейку. Поспелов охотно согласился. Все лучше, чем зубатиться с женой либо дремать под прикрытием рекламной газетенки.

Встретились, погоревали, побродили по замусоренному лесочку, подфутболивая жестяные банки. Пора разойтись по "блиндажам", но подполковник вдруг заговорил другим тоном - жестким, отрывистым.

Оказывается, создана некая офицерская подпольная организация, которая поставила задачу бороться с преступным беспределом, как говорится, неординарными методами. Выявлять и отстреливать киллеров, заказчиков убийств, насильников и грабителей. И не рядовых бандитов - самую, что ни на есть, верхушку. Поэтому кадры подбираются из числа опытных, знающих свое дело офицеров, умеющих держать язык за зубами. Преимущественно - снайперов и минеров.

- А ты - с какого боку-припеку? - удивился Николай. - Насколько знаю, стрелок или минер из тебя, как из нашего кота Васьки полководец...