Офицеры российской гвардии в Белой борьбе. Том 8

Весь день 13 октября праздничное настроение царило в днепровском местечке. Гремел гвардейский оркестр в городском саду с голыми осенними деревьями. Откуда-то вдруг появившиеся барышни прогуливались парочками, жеманно хихикая при встрече с молодыми офицерами и вольноопределяющимися гвардейской артиллерии, подтянутые новобранцы ходили толпами за парочками, лузгая арбузные семечки. Парадный завтрак в Офицерском собрании затянулся до вечера.

Ранним утром 14 октября одна из рот при двух пулеметах двинулась на Кинбурнскую косу для «переговоров» со вчерашними союзниками – партизанами, уведшими под шумок половину взятых на пристани лошадей с седлами, а под вечер пришел приказ – оставить Голую Пристань.

Вышедшая из Каховки армия Буденного прорвалась под Черной Долиной и лавиной катилась по осенним полям к перешейкам и железной дороге. Новые дивизии с польского фронта буквально заливали жидкие линии белых. Белому Крыму оставалось жить две недели. Войска 2-й армии стягивались к Перекопу. По Колончакскому шоссе отходил лейб-гвардии Гренадерский батальон полковника Вашадзе, еще не зная, что он уходит с родной земли, еще готовый к новому бою, еще не остывший от своей последней победы.

«Древний боевой» уносил с собой свою последнюю, в двенадцатый час вырванную у судьбы Славу.

А. Тучков [606] 40 ЛЕТ ТОМУ НАЗАД [607]

В Белом движении, в русской вооруженной борьбе против антинациональных захватчиков власти – большевиков, в неравной тяжелой борьбе против разбушевавшейся стихии офицеры гвардии исполнили свой долг; об этом не все знают, и это необходимо отметить.

Когда Государь Император отрекся от престола, он завещал русскому офицерству продолжать служение Родине. Русские офицеры, и в частности гвардейские, это поняли и продолжали по мере возможности оставаться при своих частях.

В конце рокового 1917 года, когда были расформированы гвардейские полки (причем нужно заметить, что благодаря сильной спайке между офицерами и солдатами, в гвардейских полках было мало случаев насилия над офицерами) и когда у офицеров гвардии осталось лишь одно: горячая любовь к Родине, гвардейское офицерство… растерялось.

И тут раздался голос русской совести, призыв генерала Алексеева. Когда он 15 ноября (н. ст.) 1917 года прибыл на территорию Дона, где атаманом был генерал Каледин, он опубликовал воззвание к офицерам русской армии. Помня завет своего Императора и услышав призыв генерала Алексеева, откликнулись офицеры гвардии, пошли продолжать служение Отчизне и потянулись на юге в формирующуюся Добровольческую армию, а впоследствии пошли и на север, к генералу Миллеру, и на северо-запад, к генералу Юденичу, и на восток, к адмиралу Колчаку.

Несмотря на то что идеалы офицеров гвардии были далеки от той ориентировки, которая клалась в основу вождями зарождающейся противобольшевистской армии, все же гвардейские офицеры, побуждаемые исключительно любовью к Родине, густо пополнили ряды бойцов Добровольческой армии.

Сейчас прошло 40 лет с тех дней, когда мы на полях Дона и Кубани взялись за оружие против большевиков, теперь все это принадлежит истории, но с гордостью офицеры гвардии могут сказать, что огромный процент офицеров всех гвардейских полков влился в ряды бойцов Белого движения.

Что же произошло и что сделала гвардия в былой борьбе против большевистской власти. Прежде всего нужно не забыть, что из 7 Главнокомандующих Белого движения, высоко поднявших факел борьбы за спасение Родины, имена которых должны ярко гореть в сердце каждого русского, а именно: Корнилов, Алексеев, Деникин, Врангель, Колчак, Миллер и Юденич, – генералы Врангель и Миллер были гвардейскими офицерами.

Во-вторых, из других главных военачальников Белого движения, как, например, Марков[608], Кириенко[609], Романовский[610], Каледин, Неженцев[611], Туркул[612] и сколько их еще, генералы Кутепов, Эрдели[613], Драгомиров, Дроздовский[614], Слащев, Шатилов и многие другие были офицерами гвардии. В самом начале формирования Добровольческой армии ближайшими помощниками генерала Алексеева были лейб-гвардии Кирасирского Его Величества полка ротмистр Шапрон, впоследствии командир 2-го конного Дроздовского полка, лейб-гвардии Преображенского полка полковник Веденяпин[615], лейб-гвардии Литовского полка полковник Хованский[616] и др.

Невозможно перечислить имена всех гвардейских офицеров, занимавших тогда различные командные должности, но нужно подчеркнуть, какую важную роль сыграли эти офицеры в самом начале Добровольческой армии.

Они были назначаемы не по протекции, не потому, что они были гвардейцами, а только потому, что они были на месте, одними из первых отозвавшихся на призыв генерала Алексеева. И им, при малом количестве и недостатке офицеров, пришлось принять самое близкое участие в создании Добровольческой армии. Очень скоро многие из них пали в степях Дона и Кубани, но их заменили вновь прибывшие, другие офицеры гвардии, с радостью также готовые отдать свою жизнь во имя спасения России.