Официантка

– Это нормально, – вмешался Даз, – никто не ждет от нас таких же хороших оценок, как у девчонок.

– А вы сами? – спросила Сандра. – Вы хотите, чтобы девчонки учились лучше вас? Хотите боссов-женщин?

– Ну, этого не случится, – резко возразил Си.

– Нет, у нас все будет нормально, – сказал Даз.

– А почему вы так считаете? – спросила Сандра.

– Ну, так все закончится тем, что они понарожают детей, разве нет? – улыбнулся Даз.

Они все гордо посмотрели на нее. А она смотрела на них.

– Ну, хватит! – почти выкрикнул решивший вмешаться Мэтт. – Давай мы просто сделаем то, что нужно. И все.

– Да, конечно, – сказала мать изменившимся тоном, что могли заметить только Мэтт и собака.

Ребята принялись всячески заверять ее в том, что с ними елке ничего не грозит, а Мэтт, закрыв за матерью дверь, повернулся к ним.

Он ожидал смеха, оскорблений и тычков.

– Ты зачем это сделал? – спросил Даз. – Мы же разговаривали.

– Вот именно, – добавил Си. – Дурак какой-то.

– Ну, – начал было Мэтт, – я…

– Ладно, – перебил его Даз, – я включу музыку. Си, ты и Тони поставите елку в ведро. Мэтт, ты готовь гирлянду.

– Но… – снова начал Мэтт.

– Давайте сверим часы, – сказал Даз, – сейчас пять минут восьмого.

Они сверились.

– Начали! – скомандовал Даз. И так они и сделали.

Скрестив ноги, Джон сидел на коврике в гостиной и неверяще смотрел на Сьюки, сидящую напротив него. За такое поведение он не собирался помогать ей переписывать ее резюме.

– Пардон? – переспросил он.

– Я, – медленно и четко повторила Сьюки, – собираюсь проникнуть внутрь тебя.

– Нет, черт возьми, ни фига.

– Да не буквально, Джон. Я же не ведьма.

– Тогда ладно.

– Это метафора.

– Слава богу.

– Мы поработали над твоим дыханием. Это заняло всего четыре недели, и это весьма неплохое начало. А теперь нам надо потрудиться над твоим голосом, тем, как ты сидишь, как ходишь, двигаешь головой, как говоришь и так далее. В общем, над всем.

– Ты будешь смотреть, как я хожу в туалет?

Проигнорировав его вопрос, Сьюки сделала странную вещь. Она обхватила живот руками, опустила плечи, сгорбила спину и втянула шею. А потом спросила:

– Как я выгляжу?

– Как моя мать, – моргнул Джон.

– Интересно.

– Странно, – согласился он.

– Ты можешь что-нибудь сказать обо мне, глядя на то, как я сижу? – спросила Сьюки.

– Ты выглядишь так, будто страдаешь запором.

– И?

– Чувствуешь себя неуютно.

– И?

– Молодой.

– И?

– Стеснительной.

– И?

– Несчастной.

Она кивнула.

– Я должна кое-что тебе открыть, – сказала Сьюки.

– Давай, – вздохнул он.

– Я сижу в точности так, как ты.

– Увянь, – отмахнулся Джон, – я так не выгляжу.

– Именно так. Только ты не блондин и не такой худой. Джон потерял дар речи. Он медленно осмотрел себя и понял, что она права. Он действительно сидел так, как она показывала. Абсолютно все было одинаковым – от того, как она сложила пальцы, до выражения лица.

– Ну, – сказала Сьюки, – какие шаги будем предпринимать?

– Покупать пистолет, – прошептал Джон.

– Ни в коем случае, – заявила Сьюки. – Это даже хорошо, что у нас есть над чем работать.

Джон с трудом кивнул головой.

– Это легко, – продолжала Сьюки, – тебе просто нужно подсказать, как измениться, и ты станешь похожим на Джеймса Дина.

– До или после аварии? – еще ниже опуская голову, спросил Джон.

«О господи», – подумала Сьюки. Когда у нее были такие уроки в школе актерского мастерства, они нравились всем. С другой стороны, никто из них не двигался и не сидел, как какой-то суицидальный тип.

Сьюки напомнила Джону, что дышать нужно, используя диафрагму, а потом попыталась сосредоточить его внимание на том, что его голос должен исходить из того же места, откуда и дыхание.

– Я не смогу, – сразу же заявил он.

– Сможешь, – пыталась уговорить его Сьюки.

– Я не знал, что надо будет учиться дышать и говорить, – простонал Джон. – А что, если мне нужно будет идти в это же время? Я же сразу все провалю.

– Джон, не будь идиотом, просто сконцентрируйся.

Он так и сделал. И, сначала медленно, он вдруг заговорил, используя диафрагму, а не голосовые связки. К его удивлению, голос его стал более низким, более глубоким и более выразительным. Он даже звучал более мужественно.

– О господи! – воскликнул он глубоким голосом. – Ты великолепна!

Сьюки улыбнулась. Джон просиял.

– А теперь, – сказала она, – посмотрим, сможем ли мы до Рождества научить тебя ходить, как Клинт Иствуд.

– Но осталась всего неделя.

– Ладно, – согласилась она, – тогда, как Барт Рейнольдс.

– Отлично! – подпрыгнул Джон. Сьюки предостерегающе подняла палец:

– Диафрагма!

Джон глубоко вздохнул и заговорил басом, заставившим его снова просиять.

– Отлично, – сказал он, и оба они рассмеялись.

Научив Джона звучать так сексуально, как она и надеялась, Сьюки ощущала эмоциональный подъем. И это, конечно же, должно было помочь ей на сегодняшних пробах, думала она, идя от автобусной остановки к студии кастинга.

Ей ничего подробно не рассказали о предстоящих пробах, она знала только, что это роль среднего плана в костюмированной драме. Сьюки убрала волосы, оставив только несколько локонов, надела лиловый маленький топ, короткую юбку и одолжила у Кэти высокие ботинки.