Оформитель слов

Подошёл, приобнял, а тут ещё и песня заиграла «Сегодня в белом танце кружимся, наверно мы с тобой подружимся…». И ты такой хоп, уже танцуешь и шепчешь ей на ушко что-то романтическое типа:

– М-м, знатные валенки, детка. Сама катала?

Тем временем открывается дверь и на танцпол заваливается её парень. Пьяный и злой. Ладони у него размером с твой москвич, на котором ты приехал с друзьями.

Взгляд. Искра. Вспышка справа. Вспышка слева. Тебя немедленно выволакивают на улицу и дружно пинают. Потом находят твоих товарищей и дубасят их заранее заготовленным для таких праздников штакетником. Дискотека удалась.

Как вы уже поняли, в соседнею деревню на дискач ехали исключительно помахать могучими ручищами. Девушки в таких весёлых конкурсах участия не принимали. Они на танцы ходили. Пацаны же, получив заряд эмоций и пиздюлей, были собой довольны как с одной стороны, так и с другой. Целую неделю они мазали бошки зелёнкой, вставляли в помятые жигули новые стекла, делали уроки, а на следующие выходные снова отправлялись в соседнее село на дискотеку.

Когда я сам пришёл в сельский клуб в первый раз, у входа уже кого-то дружно запинывали. Я растолкал толпу и поинтересовался у виновника торжества, как у него дела:

– Я немного занят, потом… – ответил тот, получая в наглое рыло сапогом.

В клубе некоторые мне обрадовались, а некоторые осмотрели с презрением. Но как бы то ни было, я постепенно напился пьяным и сразу попёрся домой. По дороге не удержал равновесие и пизданулся в канаву. Немного полежав в грязной и холодной луже, решил, нахуя я пойду домой, если веселье в самом разгаре. Отряхнулся и вернулся в клуб.

А меня уже заждались.

– Пойдём, уебан. Я тебе морду набью. Бесишь, сука… – сказал сильно пьяный Константин.

Я не сильно понял, чем он был так раздосадован.

– Ну, пойдём, – ответил я равнодушно.

Мы пошли за клуб. Морды в этих местах я никогда не бил, только в библиотеку ходил за книжками, но всё бывает в первый раз.

Костя шёл впереди и что-то бубнил. Я смотрел тысячу фильмов с Джеки Чаном, поэтому умел драться чисто теоретически стулом или губкой для мытья посуды.

Пока я размышлял, Костя, совершенно неожиданно запнулся и упал в кучу угольного шлака, уткнувшись в него своей пьяной рожей и сладко затем захрапев. Да и хуй с тобой, немного постояв, подумал я и вернулся к остальным. Спустя минут двадцать Костя вернулся с расцарапанной рожей и сказал мне:

– Бля, братан, меня кто-то отпиздил за клубом…

– Да-а, вот же негодяи, – похлопал я его по плечу. – Но мы найдём их, обязательно найдём и отомстим.

На танцполе девушки перед зеркалом делали страстные движения, а самые опытные и авторитетные пацаны в углу клуба тестировали самогон, поджигая его. Когда же я наконец решил вернуться домой, понимая, что я уже совершенно проспиртован, мне перед клубом всё-таки вломили в пах с колена. Я согнулся пополам от боли и упал на землю.

– За что…

Меня немедленно перевернули на спину, чтобы ещё и в морду прописать. Но разглядев, передумали, воскликнув:

– А, Илюха, это ты! Звини, братан, обознались…

– Да ничего, – прохрипел я, игриво помахав с земли рукой. – Бывает.

Затем я еле как доволок своё бренное тело до моста, а он у нас понтонный. От берега до берега метров пятьдесят. Ходить по нему в обычное-то время – это как плыть через Берингов пролив на плоту из полторашек во время ледохода без вёсел и паруса, играя на баяне. Ладно, это я преувеличил. Нормально по нему ходить, если ходишь постоянно. Просто он плавучий и качается. А вот ходить в пьяном состоянии – опасно. Я лёг в прохладную траву и предался размышлениям.

…Было мне тогда лет 14. В одно чудесное летнее утро послала меня мама в деревню.

– Сынуля, просыпайся! – теребила она меня, когда ещё восьми утра не наступило.

Я уже был матёрым сельским пареньком: отличал прясло от штакетника, умел носить коромысло с вёдрами в гору с реки, и косить траву литовкой, укладывая её в ряд до самого моста. Я с трудом проснулся, потому что всю ночь жарил картоху «в мундирах» и читал «Тропик рака», где главные герои «жарят» друг друга.

– А?.. Шта?.. – поинтересовался я из своей заспанной рожи.

– Вставай, чё ты разлёгся! Поезжай в деревню, надо мешок картохи привезти. А то сожрал всё, червь книжный. Давай-давай, подъём!

Едва продрав глаза и сев на свою «Каму», я отправился в путь. Как обычно, спустился с холма, перевёл велосипед через мост, поднялся на другой холм и покатил в назначенное место. Утро намекало, что день будет ясным и жарким. Меня с радостью встретил дядя Коля.

– Здрасьте! – всё ещё сонно, сказал я. – Дядя Коля, мама сказала забрать у вас картоху.

– Ага, вон там мешок стоит, – кивнул дядя Коля и прищурил глаз. – А хочешь лимонаду?

По утрам я всегда пил чай, а тут не успел, мама буквально выпнула меня на задание. Утро жаркое, в горле пересохло. Сушняк.

– Угу, хочу, – кивнул я.

Дядя Коля налил мне гранёный стакан мутной жидкостью.

– Держи.

Первую половину стакана я выпил, даже не почувствовав вкуса, настолько меня мучила жажда, а вот допивая остатки, понял, что лимонад у дяди Коли совершенно мерзкий. Меня передёрнуло.