Огненная дорога

— Свойство, скорее, молодого человека. — Марсель сделал жест в сторону Каля. — Такого, как мой племянник. Люди постарше, я имею в виду нашего хозяина и себя самого, довольствуются тем, что остаются дома и выполняют свои обязанности. Хотя я не сомневаюсь, что Жак, по натуре человек выдающийся, тоже будет ответственно относиться к своим обязанностям, когда придет время.

Де Шальяк рассмеялся. Судя по всему, у них с Марселем явно были свои тайны. Каль лишь едва улыбнулся и кивнул, по-видимому разыгрывая провинциального простака.

«Это хорошо, — подумал Алехандро. — Чем меньше внимания он к себе привлекает, тем лучше».

Потом женщина возобновила танец, и слуги начали вносить огромные блюда с восхитительной едой: источающее ароматный пар мясо с тушеной репой и зеленью, длинные батоны хлеба и толстые куски желтоватого масла. На столе возникли бутылки с темно-красным вином, и гостей пригласили не стесняться, наливать себе самим, против чего они нисколько не возражали. Стоило бутылке опустеть, ее тут же заменяли другой, и очень скоро все оживились даже больше, чем прежде.

— Прекрасное празднество, правда? — спросил Чосер у Алехандро. — Милорд Лайонел огорчится, что ему пришлось пропустить его.

— Предполагается, что ваш лорд злоупотребляет празднествами, отчего и болен.

Чосер бросил быстрый взгляд на де Шальяка, убедился, что тот увлечен разговором, и сказал:

— Ну да. И де Шальяк говорит, что в его возрасте такими болезнями не страдают. Милорд жалуется, что мсье доктор ему не сочувствует. Он умолял его дать немного опия, чтобы облегчить боль, но тот наотрез отказался.

«И правильно сделал, — чуть не вырвалось у Алехандро, — поскольку от этого внутренности у принца Лайонела слипнутся, а подагра лишь усугубится».

Однако он не стал высказываться по этому поводу, поскольку внезапно у него возникла идея.

— Может, милорду стоит показаться другому врачу, — сказал он. — Я с удовольствием осмотрю его, с согласия мсье де Шальяка, конечно.

Чосер бросил взгляд на высокомерного хозяина; даже он, простой паж, понимал, что де Шальяк слишком много о себе мнит. Наклонившись поближе к Алехандро, молодой человек прошептал:

— Эту просьбу нужно высказать очень деликатно, в самых вежливых выражениях.

Парень явно заглотнул наживку; авантюрная натура и любопытство юноши восхитили Алехандро. Он уговаривал себя не упустить открывавшуюся перед ним возможность воспользоваться ею с умом и к собственной выгоде.

— Вы производите впечатление человека, который за словом в карман не лезет, друг мой. Потрудитесь ради своего лорда.

Чосер принял вызов.

— Легче сказать, чем сделать. — Он улыбнулся. — Однако я все устрою.

Алехандро подумал, что получится совсем неплохо, если он исцелит младшего брата Изабеллы. В свое время его усилия по охране здоровья Плантагенетов в Англии не были оценены должным образом. На этот раз уж он постарается, чтобы его деяния не остались незамеченными.

Возможность переговорить с Калем представилась Алехандро лишь тогда, когда обед подошел к концу и объевшиеся, упившиеся, довольные гости оторвались от стола. Упорно дожидаясь этого момента, он едва прикоснулся к своему бокалу; де Шальяку, по счастью, было не до него. Алехандро знал — хотя охранники не спускают с него глаз, они не забеспокоятся, если он один на один поговорит с другим гостем.

В конце концов де Шальяк подхватил алхимика Фламеля под руку и повел его вверх по лестнице, туда, где находилась комната, в которой держали Алехандро. Это отчасти встревожило его — ясное дело, де Шальяк собирается показать Фламелю рукопись. На один краткий миг возникло ужасное искушение последовать за ними, послушать, что алхимик скажет о записках Авраама. Однако он не мог упустить случая поговорить с Калем без пристального наблюдения своего тюремщика.

Марсель углубился в пьяноватый, очень страстный спор с одним из гостей, оставив своего «племянника» без надзора. Алехандро взял Каля за руку, не слишком деликатно, и оттащил его в вестибюль. Охранники не спускали с него глаз, но не вмешивались.

Когда, по его мнению, их никто не мог подслушать, он прошипел:

— Что с ней? Говорите!

— Успокойтесь, лекарь, — ответил Каль, — и отпустите мою руку! Еще чуть-чуть, и вы ее сломаете.

Алехандро разжал пальцы.

— Ваша рука свободна, говорите. И говорите откровенно, поскольку у нас, скорее всего, мало времени.

Отвечая, Каль то и дело оглядывался через плечо.

— С ней все в полном порядке, поверьте. Мы несколько раз ходили искать вас.

— На улицу Роз? Там, где сырная лавка?

— Точно.

— Значит, она не забыла, даже спустя столько лет.

— Да, она помнит — лучше вас, похоже. А вы, оказывается, вот где, совсем рядом! — воскликнул Каль. — Почему вы не приходили туда?

Алехандро недоверчиво смотрел на него.

— Разве вы не понимаете, что я пленник?

— Что-то я не вижу на вас оков.

Алехандро кивнул в сторону охранников у двери.

— Он сковал меня с помощью вон тех людей. Неужели, по-вашему, я не пришел бы, если бы смог?

Каль вперил в него сердитый взгляд.

— Откуда мне знать, что вы сделаете или не сделаете?