Огненная дорога

Кэролайн захлебывалась рыданиями, а Джейни, сильно вздрагивая, гнала ревущий автомобиль на скорости, которую, как ей казалось, он в жизни не в состоянии развить. Майкл, глядя сквозь заднее стекло, непристойно бранился, в гневе стиснув кулаки. Расстояние между ними и телом на дороге увеличивалось, и внезапно до Джейни дошло, что у нее, доктора и целителя, не мелькнуло даже мысли вылезти из машины и посмотреть, может ли она что-нибудь сделать для пострадавшего. Ее душу, охваченную ужасом из-за того, что она сделала, мгновенно затопило ощущение стыда.

Пистолет, за вычетом одной пули, лежал на полу у ног Джейни, в пределах досягаемости; там он и останется, пока она не будет уверена, что больше в нем не нуждается.

В лагере не было ни тихо, ни спокойно, когда они позвонили у ворот, хотя уже перевалило за полночь. Том дожидался во дворе и, услышав звонок, тут же открыл ворота — и сразу же запер их, как только машина оказалась во внутреннем дворе. Под изумленными взглядами Майкла и Кэролайн он и Джейни заключили друг друга в почти неистовые объятия.

— Пистолет, — рыдала она. — Ох, Том, этот пистолет, слава богу, что ты заставил меня взять его, но я стреляла в человека и, может, даже убила его.

— Знаю, знаю, — сказал он, баюкая ее в объятиях. — Пожалуйста, Джейни, не вини себя…

Она в удивлении отодвинулась от него.

— Знаешь? Каким образом? Это произошло всего час назад.

— Виртуальный Мнемоник, — признался Том. — Там передатчик.

Ну конечно! Логично, хотя… сейчас это ее больше не заботило. Она была так потрясена, что для чувства унижения просто не осталось места в сердце.

— И я даже не попыталась помочь, Том, просто бросила его там…

— Тсс! Думаешь, ты одна на свете, кому пришлось пройти через такое? Таких миллионы. Ты не могла поступить иначе, здесь ему не место.

Джейни снова крепко прижалась к нему. Когда наконец они оторвались друг от друга, она прошептала:

— У нас проблема. Мне нужна Кристина. — В ответ на его вопросительный взгляд она добавила: — Это очень важно.

— Сейчас приведу ее. — Он кивнул в сторону Кэролайн и Майкла. — Но почему бы не взять их с собой внутрь? Мы могли бы…

— Нет, — быстро ответила Джейни. — Пока нет.

— Джейни… есть какая-то причина, по которой они не могут войти? — В голосе Тома послышались обвиняющие нотки.

Чтобы не расплакаться снова, она прикусила нижнюю губу.

— Возможно. Поэтому мне и нужна Кристина.

Сквозь окуляр микроскопа она смотрела на самого страшного зверя в истории микробиологии, одноклеточного огнедышащего дракона, которого все рыцари и дамы от биохимии на протяжении многих лет, прошедших со времени его первого появления, пытались убить, но совершенно безуспешно. Поэтому хотя Кристина была еще ребенком, когда страшная болезнь выступила со своим дебютом, она узнала штамм Доктора Сэма, едва увидев в своем микроскопе. Оторвавшись от окуляра, она кивнула Джейни. Та стояла с выражением ужаса и стыда на лице, прислонившись к дверному косяку поспешно организованной изолированной комнаты, пустой белой комнаты, где за запертой дверью рыдала Кэролайн.

С другой стороны двери стоял Майкл, с измученным, напряженным, потрясенным лицом. Сбросив свои защитные причиндалы и наплевав на все разумные меры предосторожности, которым с почти религиозной фанатичностью следовал в своей работе, он голыми ногтями пытался процарапать себе путь сквозь запертую дверь. Когда эта дверь, отделившая его от жены, только что захлопнулась, Тому и Джону Сэндхаузу пришлось силой удерживать его. Однако едва его отпустили, он забарабанил в стальную панель кулаками, проклиная всех и вся на чем свет стоит.

Немедленно было созвано экстренное собрание. Последовала жаркая, временами мучительная дискуссия, но согласие было достигнуто. Говорили о заключении, о неизбежном зле и о том, что каким бы бессердечным ни выглядело решение, то, что должно быть сделано, будет сделано.

— Думаю, вам нужно взглянуть на это, — сказала Кристина, оторвавшись от микроскопа.

Она перевела взгляд на Майкла, потом снова посмотрела на Джейни.

Тяжело ступая, Джейни пересекла маленькую лабораторию. Наверное, то, что Кристина хочет показать ей, окажется хуже всех ее предположений: бактерия размножается, благоденствует и дерзко противодействует всему, что бы ей ни подбросили.

«Почему, — спрашивала она себя в отчаянии, — я вообразила, что с этим можно будет как-то справиться?»

Они все умрут, прямо здесь, в своем «безопасном» убежище, когда вирус вырвется на свободу, что, конечно, произойдет, как происходило всегда, раньше или позже.

По настоянию Кристины Джейни прижала лицо к окуляру микроскопа и посмотрела на стекло с клетками, которые соскребли с обрубка наполовину ампутированного мизинца на ноге Кэролайн. Своей очереди дожидалось и другое стекло, с клетками заусеницы.

«Знаю я, что увижу — они кишмя кишат, и плавают, и делятся; словом, резвятся, как могут…»

Однако ничего этого они не делали; напротив, они выглядели так, будто им, образно говоря, нечем дышать.

— Господи! — воскликнула Джейни и поглядела на Кристину. — Что это?

— Не знаю. Теперь взгляните сюда.