Огненная кровь. Том 1 (СИ)

— Да, парит знатно, чую, к вечеру будет дождь, — ответил Цинта, разглядывая небо, которое по краю, над озером, уже заволакивала серая пелена. — Может, выберем плохую дорогу, мой князь?

Плохая, не то слово…

Меж валунов и переплетённых корней, усыпанная жёлтой листвой терновника, ухабистая дорога, петляя, спускалась вниз по склону.

— Можно подумать, те хорошие были, — хмыкнул Альберт. — Это, вообще, дорога?

— Ну, хотя бы ведёт к озеру.

Она и впрямь спускалась к воде и шла дальше «по над озером», как и говорил мужик, делая резкие повороты, и то сужаясь так, что едва проехать по двое верхом, то пропадая совсем под ковром из рыжей хвои.

— Ну давай, посмотрим. Вон следы от кареты, а значит, и мы-то уж точно проедем, — Альберт тронул коня и добавил, разглядывая колею от колёс, — как же мне надоел этот вечный дождь! Эх, Цинта, в Эддаре солнце круглый год, и я только сейчас понял, как мне этого не хватало!

— Почему ты не рассказывал, что у тебя есть семья? — спросил Цинта, поравнявшись с Альбертом.

— Если милый зверинец в Эддаре считать семьёй, то да, она у меня есть, — пожал плечами князь. — Но не думаю, что я хотел бы о ней кому-то рассказывать.

— Они что, все так плохи?

Альберт покосился на Цинту и расхохотался:

— Плохи? Смотря что под этим понимать. Так-то по виду они очень даже хороши. Но ты сам всё увидишь.

— Послушай, я вот всё никак не пойму — если ты князь из дома Драго, зачем тебе все это нужно? Быть лекарем, ну и скитаться вот так? Жить по съёмным домам и зарабатывать на микстурах! Вы же повелеваете огнём!

В Цинте, наконец, взыграло любопытство, и он так и сыпал вопросами. Утренний шок прошёл, да и князь был в благодушном настроении, так что нужно было ловить момент. Когда он узнал о том, что Альберт принадлежит к дому Драго, да не то принадлежит, а внебрачный сын самого Салавара, он просто дар речи потерял, метался, молча собирая вещи по дому, роняя все и спотыкаясь, и бормотал «Охохошечки!», поминая всех таврачьих Богов по порядку.

Четыре месяца прожили под одной крышей, а он и не догадывался! Да Альберт в скрытности просто король королей, не даром ему так везет в картах.

— Мне и впрямь это не нужно, — князь сорвал несколько ягод боярышника и отправил их в рот, — да только, знаешь ли, у бастардов не богатый выбор — что сказали, то и делай.

Он выплюнул косточки и продолжил задумчиво:

— Отец отослал меня учиться, чтобы я стал лекарем, вступил в гильдию и осел где-нибудь в Лиссе, Индагаре или какой-нибудь северной дыре подальше от Эддара и его царственных глаз. Принимать роды и прописывать настойку от колик! Но зря он на это рассчитывал… я не буду лекарем! Теперь-то уж точно.

— И что будешь теперь делать? Ну, когда приедешь в Эддар?

— Стану верховным джартом прайда, — усмехнулся Альберт.

— Ухт! — воскликнул Цинта по-таврачьи. — А ты можешь?

— Могу ли? В теории — да. У моего отца пять законных наследников. И когда пришло бы время выбрать преемника, это место занял бы Себастьян — законный старший сын моего папаши. Но, как видишь, судьба — та ещё продажная девка, вон как всё обернулось. Отец не оставил завещания. И теперь в осином гнезде моего семейства всё стало совсем непросто, мой друг. Кроме моих сестёр и братьев есть ещё мои дяди и тётя, и целая свора племянников и бастардов. И теперь не Себастьян займёт место верховного джарта по велению отца, а тот, кто победит в поединке силы. То есть самый сильный.

— И ты хочешь сказать, что ты — самый сильный? — удивился Цинта.

— Я? Ты обо мне слишком хорошего мнения, а может, просто льстишь, помня о вертеле и бочке из-под вина.

— Ты знал, что я в бочке? — удивился Цинта.

— Конечно, знал. Ты что, меня за идиота принимаешь? А то, что я не надел тебя на вертел вместе с бочкой — спишем на твоё таврачье везение. Ну а если вернуться к твоему вопросу, то нет, я не самый сильный.

— Как же ты победишь, если ты не самый сильный?

— Зато, Цинта, я самый злой, — усмехнулся Альберт, — и в отличие от всех моих родственничков, я единственный, кому нечего терять. А это в микстуре власти, считай, главный ингредиент.

— Ну и как же ты победишь?

— Вот уж тут, как говорится, думать будем после свадьбы. Много есть способов… Обману их, к примеру. А кто будет мешать — убью. Война план покажет. Короче, придумаю на месте.

— И ты убьёшь своих братьев? — воскликнул Цинта.

— А чему ты так удивляешься? Ты же не знаешь ничего обо мне и моих братьях.

— Ну так расскажи.

Альберт сорвал ещё несколько ягод, помолчал и ответил как-то зло, глядя с прищуром на неподвижную гладь озера: