Огненное побережье

Вернувшись в гостиницу, Борис заглянул к Короткову. Даня стоял возле окна и водил рассеянным взглядом вдоль улицы. Услышав скрип двери, он обернулся и вопросительно посмотрел на Звягинцева. Тот выложил свежую информацию об обстановке на Китайской ферме.

– А укрепленный пункт Миссури израильтяне так и не взяли. Послали один из танковых батальонов на него в лоб, прямо на артиллерийскую позицию, и не стало батальона… Порой у израильского командования расчетливость соседствует с безрассудством… Ну, все, Даня. Новых заданий пока не предвидится, продолжаем тренировки по рукопашному бою. – Борис подошел к помощнику и положил ему руку на плечо. – Ну что ты так на меня уставился? Все нормально, живем дальше… Ты, кажется, коньяку хотел? Пойдем в ресторан, оросим душу.

Локальные операции

Стрельцов сидел на госпитальной койке и читал очередную статью под рубрикой «Хроника военных событий».

143-я танковая дивизия, возглавляемая генерал-майором Ариэлем Шароном, атаковала египтян севернее Большого Горького озера вблизи Исмаэлии. Израильтянам удалось найти слабое звено в обороне противника – на стыке 2-й египетской армии, находившейся севернее, и 3-й армии на юге. Три дня длилось одно из самых жестоких танковых сражений в истории, крупнейшая танковая битва этой войны. Израильским войскам удалось прорвать оборону египтян и выйти на берега Суэца. Это сражение стало самым кровопролитным в истории конфликта. Небольшой отряд пересек канал и начал наводку понтонного моста на противоположном берегу.

Павел оторвался от газеты. В голове заструились мысли: «Как бодро начали египтяне! Ненадолго их хватило… Ребята там воюют, а я здесь прохлаждаюсь. Надо выписываться и ехать в бригаду, залежался я здесь». Он встал и отправился в кабинет главного врача.

Когда Павел вошел, он увидел лысого мужчину в халате, что-то записывающего в толстую амбарную книгу. На вошедшего он не обратил никакого внимания, как будто его вовсе не было. Павел постоял безмолвным столбом, помялся и, наконец, изрек:

– Я лейтенант Стрельцов. Мне необходимо выписаться.

Доктор по телефону запросил историю болезни Павла Стрельцова.

Просмотрев бумаги, он поправил очки и посмотрел на лейтенанта.

– Еще минимум неделя, – огласил он врачебный приговор.

– Но ведь там война идет… – попытался возразить Стрельцов.

Но доктор его прервал:

– Вы торопитесь на тот свет, молодой человек? Это ранение – ваш счастливый билет в светлое будущее. Мы все когда-нибудь умрем, не спешите. Идите в палату. Крепкого вам здоровья. – И доктор вновь принялся что-то строчить в амбарную книгу.

Стрельцов понял, что здесь он ничего не добьется, и решил просто-напросто сбежать из госпиталя. Документы у него были при себе, только военную амуницию отобрали. «Плевать, и так доеду. А в бригаде новую форму выдадут».

На попутке он доехал до бригады и сразу же отправился на доклад к командиру.

– Я сбежал из госпиталя, – с порога проинформировал Стрельцов Дакана.

– Сбежал так сбежал, – равнодушно отозвался полковник. – Кто тебя на Синае искать будет… Ты как раз вовремя – через два часа мы выступаем. Только вот, твой броневичок сломался, а другого нет, поэтому тебя и твою команду рассадим на два танка.

– А куда едем, если не секрет?

– Да какой уж тут секрет, – отмахнулся Дакан. – Десантный батальон попал в передрягу на берегу канала. Должен был занять плацдарм для организации еще одной переправы, а там египетская группировка. Связь прервалась. Они послали гонца, и тот, на счастье, наткнулся на одно из наших подразделений. Нам поручено вытащить десантников из ловушки.

Боеспособность, снаряжение и вооружение десантников остаются пригодными для боевых действий в течение суток. Если за это время с ними невозможно соединиться, их не высаживают, ибо они обречены на уничтожение.

Эти десантники пребывали в окружении уже почти двое суток. Надо было спешить, танки летели по пустыне с максимальной скоростью. Мотопехота слегка отстала, но тоже была готова в кратчайшие сроки включиться в боевую операцию.