Огненные рейсы

Секретарь судовой партийной организации Гавриил Григорьевич Фурдуй обратился к капитану:

— Разрешите стать к котлам.

Самоотверженный поступок парторга вызвал новый подъем сил у членов экипажа. Моряки справились с огнем, заделали пробоины в корпусе судна. «Красный флот» своевременно доставил к берегам Крыма более тысячи десантников, боеприпасы, инженерное оборудование.[117]

Немало героических подвигов совершили во время высадки десанта экипажи судов «Калинин», «Жан Жорес», «Фабрициус», «Анатолий Серов». Они доставляли советские войска к месту высадки, участвовали в боях, трудились на разгрузке, вывозили раненых.

Энергичные действия морской пехоты, входившей в штурмовой отряд и отряд первого броска десанта, заставили врага не только отступить от Феодосии, но и создали серьезную угрозу окружения керченской группировки врага. Манштейн вынужден был стянуть к Феодосии силы со всего Керченского полуострова и даже отдать приказ о переброске сюда части войск из-под Севастополя. В этот же район спешили и войска, снятые с фронта под Таганрогом.

Таким образом, десантная операция своей цели достигла. Положение окруженного Севастополя улучшилось. Были сорваны планы противника использовать Крымский полуостров как трамплин для проникновения на Кавказ, к богатейшим нефтеносным районам нашей страны.

Фашистские «пророки» в свое время вещавшие, что «большевики не способны высаживать десанты, так как у них нет уже не только военно-морского флота, но и транспортов»,[118] снова сели в лужу.

О шоковом состоянии командования немецко-фашистских войск в связи с неожиданным для него развитием событий в Крыму говорят пометки, сделанные начальником штаба сухопутных войск генералом Гальдером в дневнике. Он, в частности, писал, что 30 и 31 декабря 1941 года положение немецких войск на полуострове «часто становилось критическим». Командир 41-го немецкого армейского корпуса генерал Шпонек отвел под натиском советского десанта 46-ю пехотную дивизию. Он, как и другие военачальники на этом участке фронта, навлек на себя немилость фюрера. Гитлер предал генерала военно-полевому суду.[119]

Моряки торгового флота, участвовавшие в Керченско-Феодосийской десантной операции, заслужили высокую оценку и благодарность советского военного командования. За образцовое выполнение боевого задания, мужество и отвагу многие были удостоены высоких правительственных наград. Капитан теплохода «Кубань» Г. Вислобоков (посмертно) и старший штурман С. Шапошников награждены орденом Ленина, помполит Ярошенко — орденом Красного Знамени, старший механик Г. Сорокин и механик В. Саболис, матросы Белоусов, С. Войцехович, П. Богинич, С. Миронов, Н. Шутов, Б. Чернец — орденом Красной Звезды.[120]

За мужество и отвагу, проявленные при спасении парохода с десантными войсками и боеприпасами орденом Ленина был награжден секретарь судовой партийной организации кочегар Г. Фурдуй.[121]

Правительственных наград удостоились и работники Новороссийского порта, разгружавшие десантные суда в Феодосии. Орден Красной Звезды получили грузчики С. Воловик, П. Немчинов и П. Путилин, медаль «За боевые заслуги» — А. Довбня, Н. Кеворков и П. Коробов.[122]

Активное участие принимали моряки торгового флота в боевых операциях на Керченском полуострове зимой и весной 1942 года. Суда Черноморско-Азовского пароходства стали важным звеном своеобразного конвейера, обеспечивающего наши войска всем необходимым для успешного ведения боевых действий.

КАМЫШ-БУРУНСКАЯ СТРАДА

Потеряв Керчь и Феодосию, гитлеровцы вынуждены были приостановить наступление на Севастополь. Обеспокоенная этим ставка Гитлера принимала самые срочные меры. Из оккупированных стран Западной Европы перебрасывалась авиация, подтягивались свежие дивизии. Вскоре на участке фронта, пересекавшем Керченский полуостров в самом узком месте — между Арабатским и Феодосийским заливами противник создал серьезный перевес и стал теснить наши войска. Части 44-й и 51-й армий с боями отходили к Керченскому проливу. Феодосию пришлось оставить.

Теперь для снабжения войск Крымского фронта[123] мог использоваться только Керченский морской порт. Однако ледовая обстановка в проливе в суровую зиму 1942 года ограничивала доступ туда наших боевых кораблей и транспортных судов. Поэтому решено было строить через пролив ледовую дорогу от косы Чушка к мысу Еникале. В ночь на б января по ней к линии фронта переправились два стрелковых полка и стрелковая бригада , 51-й армии. Но к утру наступила оттепель, пролив запестрел разводьями, переправа подразделений, в которых фронт испытывал крайнюю нужду, прекратилась.

Командующий фронтом пригласил к себе всех членов Военного совета. Были вызваны начальник Черноморско- Азовского пароходства Г. А. Мезенцев и начальник политотдела А. В. Степанов, начальник «Совтанкера» И. Г. Сырых и начальник политотдела нефтеналивного флота на Черном море Г. Н. Морозов. Обсуждался вопрос об использовании всех возможностей для переброски в Крым резервов, боевой техники, боеприпасов, продовольствия и фуража.