Огненный глаз Тенгри

– Профессия такая. С вашего разрешения, Мария Сергеевна, я бы хотел срочно пообщаться с Сарыгиным.

– Минутку, – она вернулась к своему столу, сняла трубку телефона, набрала три цифры и спустя полминуты разочарованно положила трубку обратно на рычаг. – Видимо, Ильдар уже ушел…

– Не расстраивайтесь, – я подошел к ней и осторожно взял ее руку в свои, – поговорю с ним завтра. – Я поднес ее чуть дрогнувшие пальцы к своим губам, женщина бросила на меня быстрый настороженный взгляд, но руки не отняла. – А сегодня, – почти шепотом продолжил я, – разрешите пригласить вас на ужин, Мария?

– Н-нет!.. – выдохнула она и сжала мою ладонь.

– Да, – тихо сказал я и пожал ее пальцы в ответ.

– Вы слишком стремительно действуете, Дмитрий…

– Быстрота – залог успеха, говаривал в свое время непобедимый Александр Васильевич!

– Мы не на войне…

– Обещаю, будет вкусно и интересно!

Мария не выдержала и рассмеялась, провела пальцами по моей щеке.

– Ваша взяла! Куда вы поведете меня ублажать?

– В настоящую таверну! К настоящему одноглазому пирату!

– Как интересно!..

– Еще бы!..

Мы вышли из музея в украсившийся вечерними огнями город. Жара спала, и теперь волны тепла расходились от тротуаров и стен домов, перемежаясь пока еще осторожными пробежками свежего ночного ветерка. Разомлевшие улицы, расслабившаяся публика, гостеприимно распахнутые двери многочисленных кафешек и баров, легкая музыка, веселый смех – идиллия вечернего города.

Мы с Марией свернули за угол, на Восточный проспект. От музея до таверны «У Сильвера», куда я не без умысла «завел» понравившуюся женщину, идти было лениво минут десять – вполне достаточно, чтобы настроиться на романтический лад. И я этой возможности не упустил. Когда мы наконец шагнули на специально выщербленные ступеньки таверны, Мария крепко держала меня под руку и то и дело бросала на меня восхищенные взгляды.

Заведение не случайно имело столь претенциозное название, таверна действительно принадлежала человеку, обалденно похожему на легендарного одноглазого пирата из романа Стивенсона. Правда, звали его по-настоящему Михаилом Соломоновичем Фуксом, но одноглаз он был тоже не понарошку. Года три тому назад Мишка угодил в пренеприятнейшую историю, имевшую возможность закончиться для него путевкой на суровый север. Мишка был силен и бесстрашен, с детства не дурак подраться. Противник его тоже был не робкого десятка, к тому же не один. Эти ребята почему-то решили, что из еврея легко будет выбить согласие на «крышевание» его бизнеса. И просчитались! Мишка спустил с лестницы их посланника, предварительно пересчитав ему все зубы и удалив лишние. А когда возмущенные наглостью «пархатого жида» те явились сами, Фукс достал из ящика письменного стола огромный «кольт», точь-в-точь как у Клинта Иствуда, и отстрелил главарю бандитов мужское достоинство. Шуму было много, заседаний судебных – тоже. Но нам с Ракитиным все же удалось отстоять друга детства. С тех пор Мишка открыл для нас бессрочный кредит в своей таверне, ну и помогал по мере сил, сливая порой Олегу ценнейшую информацию о своих посетителях.

Все это я успел поведать в красках Марии и добился того, что теперь уже она сама нетерпеливо увлекла меня вперед, желая познакомиться с таким незаурядным человеком, как Сильвер.

Мы вошли в полутемный низкий, но просторный зал, обшитый дубовыми панелями. Массивный потолок подпирали не менее внушительные дубовые столбы. Вся мебель в заведении – предмет особой гордости владельца – тоже была из настоящего дерева. Столики располагались здесь с трех сторон по периметру зала. У четвертой стены воздвиглась могучая, затертая до блеска тысячами рукавов, барная стойка, за которой обретался сам хозяин.

Несмотря на полумрак, Мишка мгновенно разглядел меня и оценил ситуацию.

– Ба! Какие люди! – взревел он на весь зал, выбираясь из-за стойки и распахивая свои медвежьи объятия.

– Привет, Сильвер! – улыбнулся я, старательно уворачиваясь. – Разреши представить тебе Марию Сергеевну Черных, директора нашего краеведческого музея.

– Ха, что ж так официально? – скривился Фукс и, развернувшись к Марии, расплылся во все тридцать два зуба: – Миледи, почту за честь видеть вас в этом богом забытом кабаке! Любое ваше желание для меня – закон! Приказывайте!..

– Здравствуйте, Михаил… – зарделась Мария. – Я, право, не знаю… Лучше уж вы, Дмитрий, – она с надеждой посмотрела на меня.

– Хорошо, Сильвер, – поспешил я на помощь, – отдельная каюта, два «Мохито» и орешки для начала!..

– Я не пью… – тихо сказала Мария, и это было ее последнее возражение за вечер.

Мы пили ледяной «Мохито» и танцевали, ели обжигающие бурритос с тунцом и авокадо и снова танцевали. Мария оказалась изумительной танцовщицей, горячей и страстной. Я чувствовал, что обоюдное желание нарастает в нас, как цунами, надвигающееся на берег.

Поэтому когда Мишка, улучив момент, шепнул мне, что машина ждет нас у крыльца, я воспринял его слова, как естественное продолжение прекрасного вечера.

– Едем ко мне, – просто сказал я, когда закончился очередной танец.

– Конечно, милый! – кивнула она, и мы надолго слились в поцелуе.