Огненный смерч

Рамиски, вероятно, тоже увидел голубую вспышку, потому что, пригнувшись, двинулся вдоль стены, приближаясь к дверному проему сбоку. Франк настроился на канал «Три» и направился к двери, стараясь не глядеть на свои перепачканные сапоги. Он слышал, как размеренно дышит Рамиски, пытаясь успокоиться, но сам Франк предпочел вдыхать как можно меньше зловонного воздуха, который и так уже кислым налетом обметал его язык.

— Рамиски, Франк, что у вас? — раздался в наушниках сдавленный голос Снейка; Франк догадался, что он «метанул харч» одним из первых.

— Мы засекли какое-то движение, — доложил Рамиски и подал рукой сигнал Франку, чтобы тот прикрыл его левый фланг, когда они будут входить в здание.

Берт Франк принял сигнал Рамиски к сведению, проверил свой груз, затем сделал глубокий вдох, которого так долго избегал…

И тут он услышал, что по ту сторону дверей кто-то плачет.

Рамиски прыгнул внутрь и метнулся вправо, а вошедший вслед за ним Франк повернул налево и разглядел в полутьме пустого помещения несколько фигур, сгрудившихся в дальнем углу комнаты, — маленькие испуганные фигурки. Франк включил нашлемный фонарь, и мощный поток света будто парализовал полдюжины очень худых чумазых ребятишек. Он подождал, пока Рамиски проверит другую дверь справа.

— Здесь чисто, — сказал тот, закрывая дверь.

— Иди сюда, — позвал его Франк. — Надо что-то делать с этими малышами.

Франк почувствовал позади себя какое-то движение, резко развернулся на каблуках, вскидывая оружие.

— Слишком поздно, Франк, ты убит, — заявил подошедший Снейк. — Ну, что мы имеем?

— Дети, — ответил Франк.

— Напуганные и голодные дети, — добавил Рамиски. — Мы должны…

— Стой, где стоишь, Рамиски, — приказал ему Снейк. — Не прикасайся к ним.

— Но ведь это всего лишь дети, Снейк, — возразил Рамиски, — и они голодны, черт побери.

— У нас инструкции, — забубнил Снейк. — Нам следует изолировать и подвергнуть карантину всех уцелевших…

— Они не протянут долго без пищи и воды, — оборвал его сержант Франк. — Посмотри, какие у них ввалившиеся глаза и потрескавшиеся губы. Явное обезвоживание организмов. Им требуется медицинская помощь, причем немедленно. Если хочешь, чтобы они остались в живых, ты должен разрешить мне осмотреть их.

— Полученные мною инструкции говорят…

— Что они говорят, Снейк? — взъерепенился Рамиски, вплотную приблизив свое забрало к забралу Снейка. — Может, они говорят, что ты пристрелишь меня, если я попытаюсь накормить этих бедняжек? Ты знаешь, что если дело дойдет до стрельбы, тебе меня не опередить, и ты знаешь, с каким удовольствием я размозжил бы твою пустую…

— Утихомирьтесь, джентльмены, — вмешался в спор голос капитана. — Рамиски прав, эти нужны нам живыми. Франк…

Сержант Франк уже двинулся к несчастным, на ходу отстегивая от пояса флягу с водой, чтобы напоить шестерых перепуганных до смерти, изнывающих от жажды детишек. Ему удалось унять дрожь в руках, но по телу его пробежал холодок. Эти шестеро детей не были Простодушными. Во всяком случае, ни один из них не имел признаков синдрома Дауна. Смуглые и кареглазые, они напоминали ему мусульманских детишек, с которыми он дружил, сам будучи ребенком. Франку показалось странным, что сейчас они ничего не говорят и даже не хнычут, а только глядят на него своими огромными карими глазами. Но что его действительно удивило, так это их абсолютная схожесть.

Все шестеро похожи друг на друга как капли воды, профессионально отметил Франк. И они пережили то, что случилось здесь.

Сержант Франк начал диктовать свои наблюдения и предварительные выводы так быстро, как только мог. Он боялся, что не доживет до того момента, когда сможет лично доложить руководству о своих соображениях, и он уже был почти уверен, что эти дети обладают иммунитетом к вирусу, убившему всех остальных на территории комплекса Садоводов.

Берт Франк прожил после этого недолго, но вполне достаточно для того, чтобы понять, что его первоначальное заключение верно.

Глава 19

Дэвиду Ноасу хотелось обсудить свои подозрения и планы с наиболее близким ему по духу человеком, но это было невозможно. Мастер, сделавший его своим сыном, действительно скончался. Командующий проглотил комок в горле, сдерживая рвущийся из груди стон, и оглядел присутствующих. Все находившиеся в зале Согласия поднялись на ноги при его появлении, и Ноас взмахом руки предложил им сесть.

По всему периметру помещения сверкали шлемы БКС — связи, голографы и видеоэкраны, а где-то на заднем плане происходили десятки телефонных разговоров, наполнявшие зал мерным гулом.

Командующий Ноас активировал канал спецсвязи, и на дисплее его «Сайдкика» возникла слащавая физиономия Эзры Ходжа.

— Вы отдаете себе отчет в том, что вы делаете, Ходж? Зачем вы нагнетаете панику и подстрекаете наших людей к столкновению с населением на улицах? И сколько, по вашему мнению, уцелеет правоверных после устроенной вами кровавой бойни?

— По меньшей мере, сто сорок четыре тысячи, господин Командующий, — смиренно ответствовал Ходж. — И это вполне соответствует требованиям Пророчества.