Огненный трон

Мне эта теория показалась немного притянутой за уши, хотя мама с детства внушала нам, что наука и магия вовсе не исключают друг друга, а, напротив, дополняют. Это как разные диалекты одного и того же языка, говорила она. И Баст тоже рассказывала, что у реки, протекающей через весь Дуат, есть множество притоков и рукавов. Их топография меняется с каждым путешествием, потому что они реагируют на мысли самого путешественника. А уж если река меняется под воздействием снов каждого спящего человека, и если эти сны в течение ночи становятся все более яркими и буйными, то нас ожидает весьма суровое плавание.

Русло вдруг резко сузилось, и по обеим сторонам проступили очертания берегов, покрытых черным вулканическим песком, чуть поблескивающим в свете нашего магического корабельного экипажа. Воздух стал холоднее, и я теперь зябко ежилась в своем легком платье. Днище лодки то и дело скребло по подводным камням и песчаным отмелям, отчего течи открылись еще сильнее. Картер бросил свое бесполезное ведро и решил попробовать другой способ справиться с затоплением: достал из сумки комок воска, и мы вдвоем принялись замазывать трещины и щели в бортах, скрепляя их связующими заклинаниями. Честное слово, если бы у меня оставалась жвачка, я бы и ее пустила в дело.

Никаких знаков или объявлений вроде «Добро пожаловать в Третий Дом» мы не увидели, но сразу поняли: река изменилась. Время проносилось с ужасающей быстротой, а мы все еще не сделали ничего полезного.

– Наверное, наше первое испытание – это смертельная скука, – проворчала я. – Тут что, вообще ничего не происходит?

Лучше бы я придержала себя за язык, потому что в ту же минуту прямо перед нами из темноты появилось нечто огромное. А именно – обутая в сандалию нога шириной с само речное русло. Эта нога уперлась в нос нашей лодки, и та встала мертво прямо посреди стремнины.

Не скажу, чтобы эта нога очень уж хорошо выглядела. И она совершенно точно была мужской, тут уж без сомнений. Пальцы вымазаны грязью, ногти на них желтые, потрескавшиеся и давно не стриженные, ремешки сандалии обросли мхом и ракушками. Короче, эта нога выглядела так, словно простояла на этой самой скале посреди реки в этой самой сандалии не одну тысячу лет.

К сожалению, она существовала не сама по себе, а была приделана к громадному телу, которое сейчас нависло над нашей лодкой.

– Скучаете, значит? – гулко вопросил великан весьма недружелюбным тоном. – Могу убить вас, если это поможет развеять скуку.

На нем была юбка, как у Картера, только вот ткани на нее пошло столько, что хватило бы оснастить парусами целую небольшую флотилию. Тело у него было человеческое, очень мускулистое, правда, шерсти на нем было побольше, чем у среднего мужчины. По правде сказать, ее было столько, что мне захотелось немедленно основать благотворительный фонд по эпиляции в особо тяжелых случаях. А голова его была очевидно и несомненно бараньей, с белой мордой, медным кольцом в носу и длинными извитыми рогами, на которых болталось множество бронзовых бубенцов. Светящиеся красные радужки широко расставленных глаз рассекали вертикальные щели зрачков. Наверное, описание у меня получилось довольно жуткое, но на самом деле этот исполинский человек-баран не очень меня напугал: зла я в нем не почувствовала. Пожалуй, от него больше веяло меланхолией, чем угрозой, как будто он проторчал на этом пустынном островке посреди темной реки так долго, что уже и забыл, для чего он здесь.

(Картер тут интересуется, с каких это пор я заделалась переводчиком с бараньего. Катер, отстал бы ты, а?)

Честно говоря, мне даже стало его жалко, этого печального великана. В его глазах была такая горечь одиночества… Мне даже не очень верилось, что он угрожает нам всерьез, пока он не достал из-за пояса два громадных ножа, таких же круто изогнутых, как и его рога.

– Ну что же вы молчите, – прогудел он. – В знак согласия, что ли?

– Нет-нет, спасибо, – очнулась я, с благодарностью отказываясь от заманчивого предложения. – Позволь пару коротких вопросов, если можно. Вопрос первый: ты когда-нибудь слышал о педикюре? И второй: кто ты такой?

– Ахха-ха-ха-ха, – рассмеялся гигант, немного срываясь на овечье блеяние. – Если бы вы знали мое имя, мне бы не пришлось представляться, и я свободно пропустил бы вас дальше. Но увы, теперь уже никто не помнит, как меня зовут. А это досадно, весьма досадно. Как вижу, вы добыли «Книгу Ра», оживили команду фараоновой лодки и провели ее до врат Четвертого Дома. Большое достижение, право. Так далеко еще никто не забирался. Поэтому мне очень жаль, что придется изрубить вас на части.

Он поднял свои ножи, по одному в каждой руке, и наклонился пониже. Рой светящихся шаров возбужденно кружил над палубой, злобно шипя: «Да, да! Изруби ее! Скорее!»

– Одну минуточку! – вскинула я руку. – А если мы назовем твое имя, ты нас пропустишь?

– Разумеется. Но только это никому не дано сделать, – вздохнул великан.