Огненный завет (Братство пламени)

Женщина с бигуди в волосах выглядела раздраженной – ее оторвали от телевизора. Как раз в этот момент ведущий очередной телеигры объявлял призы под бурные аплодисменты аудитории.

– Извините, пожалуйста, – повторил мужчина. На нем была коричневая форма посыльного. Возвращаясь к фургону, он услышал, как женщина сердито захлопнула дверь.

Мужчина сел на водительское место и обернулся к членам своей команды. Все пятеро, сжимая в руках оружие, не сводили глаз с такси, отъезжавшего от черного «порше», который был припаркован у дома посередине соседнего квартала. Высокий, плотного сложения человек немного постоял на тротуаре, затем двинулся к дому и исчез за деревьями и кустами.

– Ну, может быть, это еще одно ложное место встречи, но мне кажется, приманка привела нас к добыче, – заметил мужчина за рулем и захлопнул дверцу фургона. – Теперь остается только ждать подонков.

– Если они тоже за ним не следили. Но мы ничего такого не заметили, – отозвался один из сидящих сзади.

– Мы были не менее осторожны, рассчитывая, что они также нас не заметят, – сказал человек за рулем. – Однако мы знаем, что их единственный шанс найти женщину – это проследить за детективом.

Сзади кто-то пробормотал:

– Я почувствую себя более уверенным, когда появится наша вторая команда.

– И еще увереннее, – добавил человек за рулем, – когда прибудут «палачи». Я связался с нашим человеком в аэропорту. Он передаст им, куда мы поехали.

Другой человек сзади спросил:

– Сколько им понадобится времени, чтобы быть здесь?

– Самолет приземлится через полчаса, – ответил человек за рулем. – Прибавь еще минут двадцать. В аэропорту их ждет машина.

– В таком случае будем надеяться, что этот сброд не начнет игру раньше чем… Подожди-ка. Я вижу машину.

Все посмотрели в заднее окно.

– Это не наши, – прошептал кто-то.

Человек за рулем напрягся. Через зеркало заднего вида он увидел приближающуюся голубую «тойоту». В ней сидели мужчина лет тридцати и красивая женщина.

– Думаешь, началось?

– Они, наверное, здесь живут. Но если это подонки, они просчитались. – Человек за рулем вынул пистолет. – Двое против шести. Мы в большинстве.

«Тойота» проехала мимо заднего окна и на мгновение исчезла из поля зрения водителя. Он повернулся к боковому окну, чтобы проследить за ней, но тут же отшатнулся. Женщина швырнула в окно баллончик, и он с шипением упал рядом с водителем. Тем временем «тойота» рванулась вперед.

Человек за рулем вскрикнул, по его телу пробежала дрожь, и он повалился на сиденье. Фургон наполнился невидимым нервно-паралитическим газом. Люди сзади бросились открывать заднюю дверь. Слишком поздно. Газ, едва коснувшись кожи, вызывал конвульсии и рвоту, потом люди падали и оставались лежать недвижимы.

Глава 15

– А что вы можете сказать по поводу книг на фотографии? – спросила Тэсс. – Их названия вам что-нибудь говорят?

Присцилла вынула из ящика письменного стола увеличительное стекло и поднесла его к фотографии.

– "Элеонора Аквитанская"… «Искусство куртуазной любви»…

– Та, что на испанском, называется «Ожерелье голубки», – пояснила Тэсс.

– Я знаю. Это еще один трактат о куртуазной любви. Если не ошибаюсь, одиннадцатый век.

Тэсс, пораженная, воскликнула:

– Вы не представляете, скольких трудов мне стоило узнать то, что вам прекрасно известно!

– Не забывайте, что это моя специальность, – скромно улыбаясь, ответила Присцилла. – Все эти произведения связаны друг с другом. Это как с той скульптурой. Стоит понять основу, и все становится ясным. Элеонора была королевой Франции за век до падения Монсегура. Аквитания, откуда Элеонора родом, находится на юго-западе Франции. Свою родину Элеонора сделала местом пребывания королевского двора, который оставался там, и при ее дочери Марии Французской.

Тэсс кивнула, она уже знала это, прочитав прошлой ночью предисловие к «Ожерелью голубки», как раз перед тем, как начался пожар. Воспоминание о нем разбередило ее душевную рану, она с трудом заставила себя не прерывать Присциллу.

– Итак, юго-запад Франции, – подчеркнула та, – где сразу после смерти Элеоноры возродился митраизм в виде секты альбигойцев. Элеонора поощряла идею куртуазной любви – кодекс строгих правил, идеализирующий и регламентирующий отношения между мужчиной и женщиной. Физическая близость разрешалась только после выполнения всех параграфов этого кодекса, которые требовали от влюбленных исключительно возвышенных чувств. Альбигойцы приспособили куртуазную любовь для своих целей. Ведь добро, которое олицетворял собой Митра, было для них духовной субстанцией. В то время как зло, олицетворяемое богом-соперником, – материальной, мирской, плотской силой. К примеру, альбигойцы были вегетарианцами, позволяя себе лишь чистую пищу, неоскверненную убийством.

– Мой друг был вегетарианцем, – проговорила Тэсс.

– В этом нет сомнения. И наверняка он не пил спиртного.

– Верно.

– И поддерживал себя в хорошей физической форме.

– Да!