Огнепад: Ложная слепота. Зеро. Боги насекомых. Полковник. Эхопраксия

Как раз вовремя, чтобы увидеть, как мальчик с веснушками и в грязных шкурах сидит на плечах Райли Гэрина и проводит острым осколком стекла по его горлу. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как ребенок спрыгивает с тела, подхватывает пушку Гэрина и легко кидает ее азиатской девочке в замызганной набедренной повязке. Оружие летит через тускло освещенную пещеру, а девочка плывет по воздуху к окровавленному Джиму Муру. Асанте видит, как ребенок протягивает руку за спину и ловит автомат прямо в воздухе, даже не оглянувшись.

Это не просто танец, не командная работа. Они двигаются вместе, как пальцы на одной руке.

Гролар кучей валяется у полуразрушенного автопогрузчика, огромная рыжевато-коричневая тварь все еще загребает воздух массивными когтями, хотя из дыры у него в боку хлещет кровь. Мальчик, судя по всему, откуда-то из Южной Азии, у которого начисто отстрелена левая ладонь («может, это сделал я»), пригибается и вьется вокруг павшего гиганта. Мальчик… использует медведя, зубы и когти зверя образуют запретную зону, в которой гарантированно могут разорвать кого угодно на расстоянии трех метров. Почему-то эти зубы и когти с ребенком не соприкасаются.

Зато они коснулись Акосты. Карлос Акоста, любитель солнечного света и природы, лежит, разорванный посередине, уставившись в пустоту.

Гэрин падает на пол, кровь хлещет у него из горла.

«Это просто дети. Оборванцы. Безоружные».

Девочка отскакивает от грубо обработанных стен и окаменевшей техники, и наводит на Асанте автомат Гэрина. Ее голые ноги, кажется, даже не касаются земли.

«Они дети они же просто…»

Тивана отталкивает его с дороги, луч с шипением проносится мимо. Воздух сверкает, парит. Асанте ударяется головой об оснастку, трубы и ребристый металл, отскакивает от стали, падает на камень. Тивана приземляется прямо на него, ее глаза лихорадочно дергаются.

И останавливаются.

Это секунда настоящей паники, когда глаза замирают и фокусируются – «она меня не узнает она фиксирует цель фиксирует цель» – но что-то сияет в них изнутри, и Асанте видит, что они не выискивают жертву. Просто смотрят.

– Софико?

«Что бы ни случилось, я тебя прикрою».

Но Софико уже нет, а может, ее тут никогда и не было.

Провал памяти

Мур сдает его Метцингеру. Тот смотрит на Коджо, молчит, но его взгляд говорит все: потом нажимает на переключатель и отправляет Асанте в режим пассажира. Даже не говорит оставаться на заднем сиденье. Да ему и не нужно.

Асанте чувствует стеклянную поверхность такпада под рукой ЗБ. Ладонь поначалу лежит неподвижно, как у трупа; потом взрывается серией нечеловечески быстрых постукиваний и смазываний; снова замирает. Перед глазами Асанте стоит яркое марево, иногда кто-то кашляет, бормочет, но больше ничего не прерывает глухой рев от двигателей «Локхида».

ЗБ допрашивают. Отчасти Асанте даже интересно, что тот говорит о нем самом, но на волнение нет сил.

Он не может поверить, что все погибли.

Без контроля

– Сержант Асанте, – майор Росситер качает головой. – А мы так сильно на вас надеялись.

Акоста. Гэрин. Тивана.

– Вам нечего сказать?

Хочется сказать так много. А вырывается все та же старая ложь:

– Они же были просто… дети…

– Возможно, именно эту надпись мы вырежем на могилах ваших товарищей.

– Но кто…

– Мы не знаем. Можно было бы заподозрить реалистов, но техника глубоко противна всему, за что они борются. И у них нет таких возможностей.

– Они же были практически голые. Это походило на гнездо…

– Скорее на рой, сержант.

«Пальцы одной руки…»

– Не как вы, – говорит она, словно прочитав мысли Коджо. – Сеть Зеро крайне… неэффективна, если подумать. Множество разумов, несколько голов, все действуют независимо, основываются на одной и той же информации и приходят к одному заключению. Бессмысленное дублирование усилий.

– А эти…

– Голов много. Разум один.

– Мы же подавили все частоты. Даже если там была сеть…

– Мы думаем, они так не работают. Скорее всего… у них биорадио, можно и так сказать. Вроде мозолистого тела с квантовой запутанностью, – Росситер хмыкает. – Но если сейчас ученые скажут мне, что мы встретили эльфов, придется им поверить.

«Caçador», вспоминает Асанте. Как много информации от одного маленького трупа.

– Зачем использовать детей? – шепчет он.

– О, Коджо, – Асанте даже моргает от такой перемены; Росситер этого, кажется, не замечает. – Они в последнюю очередь хотят использовать детей. Почему, по-твоему, их скрывали в океане или в арктической шахте? Речь не об имплантатах. Это генетическое, их породили. Их пришлось защищать, прятать, пока они не вырастут и не… созреют.

– Защищать? Бросив в могильнике для ядерных отходов?