Огни большого города

Подкинув на плечах рюкзак и поправив лямки, она подтянула страховочную цепь на поясе, чтобы не мешала при ходьбе, и направилась вперед по улице вместе с остальным потоком прохожих.

Солнце еще не успело скрыться за горизонтом, но его лучи уже погасли за многочисленными тучами, а больше того, за непроглядным смогом, который всегда висит над городом. В огромном мегаполисе солнце всегда встает поздно и заходит рано, и, если бы не многочисленные плафоны, которыми были практически усеяны стены всех домов и небоскребов, на улицах города большую часть времени царил бы полумрак.

Когда-то в Белом городе, как и во всех других нормальных городах, на улицах, на столбах висели обыкновенные, сначала керосиновые, а потом и электрические фонари. Но с ростом города их света стало не хватать и оттого много лет назад осветительные плафоны стали размещать прямо на стенах самих домов. Их вешали и вешают в таком количестве, что ночью город светится ярким белым светом как днем. Именно из-за этой особенности город получил свое название. Однако плафоны, как и любой другой предмет, имеют свойство время от времени выходить из строя. Тогда такие верхолазы, как Зина, должны лезть на стены и менять старые на новые. Все бы ничего, но строители в последнее время повадились возводить небоскребы один выше другого. Травматизм и смертельные случаи в работе верхолаза вещь обыденная. Зато город, как утверждает мэр Брэйнджборр, дарит своим гражданам тепло и свет, согревая душу каждого жителя. Вот только этот свет давно никого не радует.

Как заявляют оппозиционные газеты, за которыми, поговаривают, стоит Пророк, Белый город вырождается. Смертность здесь давно превысила рождаемость, а населением он прирастает исключительно за счет потока мигрантов, которые нескончаемой рекой стекаются со всех направлений, не только из провинций страны, но и из-за рубежа, из-за океана. Работа найдется всем. Зачастую это тяжелый и плохо оплачиваемый труд. Зато её много. Вот и Зина десять лет назад пятнадцатилетней девчонкой приехала в этот город из родной деревни в поисках своего счастья. Как ей казалось, весь мир был у её ног. Или, по крайней мере, этот город точно. Но глупой девочке быстро объяснили, кто где хозяин и что надо расставаться с детскими иллюзиями.

Свернув с оживленного проспекта, Зина спустилась по мраморной заплеванной лестнице в подземный переход и зашагала по серому безликому коридору, вдоль стен которого выстроились торговцы газетами, пирожками с мясом подозрительного происхождения, билетами «беспроигрышной» лотереи и прочей ерундой. За целый день работы Зина сжевала только два сухаря и выпила воды из фляги, поэтому жрать, как всегда, хотелось очень сильно, и она бы не отказалась сейчас от пирога, пусть даже и с крысятиной. Ничего страшного. Крыса или кошка – тоже мясо, и тоже по земле… ну хорошо, по канализации, бегает, но в кармане не было ни гроша, поэтому девушка прошла мимо торговцев до конца коридора, не поднимая головы, чтобы не разжигать аппетит.

Однако среди прочих тружеников подземного сервиса она заметила необычный коллектив. Тройка кломпов сидела возле одной из колонн и играла свою незамысловатую музыку.

В этот город приезжают многие. Кому-то везет, кому-то не очень, а кому-то очень не везет. Как и в любом мегаполисе, в Белом городе имелись свои бомжи или на местном жаргоне – кломпы. Это те представители общества, которых само это общество не желает замечать ни под каким предлогом. Эти бродяги, как и остальные, так же не застрахованы от рака, но, в отличие от тех же киберов, для них не предусмотрены социальные гарантии. Без денег ни одного кломпа не станут лечить даже в подпольной клинике. Поэтому заболевшим попрошайкам приходится выкручиваться самим при помощи подручных материалов. Как правило, на результаты таких стараний страшно смотреть. Вот как сейчас.

Этих трех кломпов Зина знала по именам. Малыш, Труба и Мешок. На вид было совершенно непонятно, сколько им лет и какого они пола. Самый старший у них Малыш. Сухонький, маленький, с пергаментной, почти прозрачной кожей и остреньким личиком. Издалека, если не приглядываться, он смахивал на миленького ребенка. Но вблизи было хорошо различимо его уродство.

На коленях у Малыша, раздутым животом вверх лежал Мешок. Малыш хлопал Мешка по животу, как по барабану, и у того из раскрытого рта вылетал довольно звонкий и красивый звук, а Труба издавал звуки из некоего подобия духовой трубы, торчащей изо рта. Точнее вместо рта. Самого рта не было, его сожрал рак. В итоге из всего этого получалась музыка. Страшная музыка, если вспомнить, какими инструментами она достигалась.

Проходя мимо, Зина заметила, что в жестянке, стоящей перед кломпами, было совсем мало мелочи. Два жалких медяка. Поравнявшись с ними, девушка приветственно кивнула, но останавливаться не стала. Ступив на эскалатор, ведущий в бездонное чрево метро, Зина обернулась, но бродяжек уже загородили люди, нескончаемым потоком спускающиеся в метро. Она пожалела, что не отдала побирушкам свой последний сухарь.