Огни Химеры

Я пошел плавать и в море встретил Машу. Да-да, именно так – я плыву и вижу, что навстречу мне очень профессионально и красиво – как только она умеет – плывет Маша.

– Ты куда делась? – спросил я.

– Я разве тебе нужна?

– Нужна, – ответил я.

– Зачем?

– Сам не знаю, чем ты меня приманила. Может быть, ты сирена?

– Да, – сказала она, – Сирены и русалки – это одно и то же существо. И они родственники оборотням. Со мной ты погибнешь. Уплывай от меня как можно быстрее.

Я подплыл к Маше и обнял ее. Она улыбнулась.

– Видишь, что я с тобой сделала?

– Вижу, – сказал я, – сгубила.

И я попробовал прямо на плаву заняться с ней сексом. Это не получилось. Но затем мы приблизились к берегу и там, где смогли стоять, полюбили друг друга. Ощущение было очень странное. Невероятно странное – полностью сумасшедшее.

В следующие дни мы бродили по горам, плавали и разговаривали. По вечерам сидели в обнимку под звездами, и Маша показывала мне созвездия – откуда-то она их все знала.

Что-либо узнать о Маше мне не удалось. Она уходила от всех вопросов о своей жизни. А я постепенно начал рассказывать ей про себя. Рассказал про все свои женитьбы и про свои разводы, и про профессиональную книжку, которую много лет хочу написать и пока дальше заметок не продвинулся, и про свое детство, и разные печали и радости. Маша очень внимательно слушала, почти никак не комментировала, на меня не смотрела, но я видел, что она слышит. Она по-прежнему угадывала мои мысли и исполняла все мои желания. Я хотел пить – она приносила мне воды, хотел есть – вела в ресторан, всегда и в любом месте была готова заняться сексом. Надо сказать, что есть, пить, спать, купаться, гулять – она тоже была готова в любой момент. При этом сама никаких желаний не высказывала.

– А что ты сама хочешь? – допытывался я.

– У меня нет желаний.

– Как такое может быть???

При этом она все время была очень спокойная, немного отстраненная, как за стеклом.

На третий день мы с ней залезли на гору Химера.

– Увидеть Химеру – дурной знак, – сказала Маша. – Ты не боишься?

– Все дурное уже произошло, – ответил я – я похерил свои дела, не знаю, как вернуться к жене – куда уж хуже.

– Я скоро тебе надоем, – сказала Маша, – ты не умеешь столько отдыхать.

– Да, мне все скоро надоест, – сказал я, – никогда не думал, что смогу столько не работать и столько заниматься сексом.

– Как только надоест, скажи – сдадим меня и все будет хорошо.

– Кому сдадим? – спросил я

– Другому мужчине

– Ты хочешь, чтобы я ревновал?

– Можешь отдать меня женщине, если тебе так будет приятнее.

Я долго решался и все же задал глупый вопрос:

– Ты что, меня полюбила?

– Нет, – сказала она, – это ты меня полюбил.

– Я – точно нет, – сказал я, – временное помрачение.

Через три дня я перенес билет на целый месяц.

Я позвонил жене и сказал, что у меня на границе отняли паспорт, что-то в нем оказалось не так, и теперь мне месяц будут делать новый паспорт в консульстве, а до этого я не смогу вылететь. Полная чушь. Конечно, она не поверила:

– Ты завел себе девушку?

– Нет, – сказал я.

– Тебя кто-то околдовал? Приехать тебя забрать?

– Пока не надо, – сказала я.

И вот перед нами расстилался месяц. Денег осталось мало, и мы переехали в кемпинг, уговорили каких-то туристов продать нам за две копейки свою палатку. В рестораны мы ходить перестали – соорудили очаг, покупали в магазине продукты и сами готовили. Наступил ноябрь, начались дожди. Плавать под дождем было по кайфу. А затем я мерз и согреться мог только в палатке. Теперь мы по многу часов сидели в палатке и молчали.

Я как будто раздвоился. Одна часть меня и днем, и ночью находилась в невероятном ужасе. Я не понимал, что и, главное, зачем я делаю. Зачем я гублю свою жизнь?! Я знал совершенно точно, что очень люблю свою жену и ребенка и работу – и совершенно равнодушен к Маше. Маша была какая-то запредельная, она была всегда не со мной, даже когда мы обнимались. Зачем я здесь?

И одновременно вторая часть меня успокоилась и просто жила. Жила намного тише, чем в Москве. Она – эта моя часть – позабыла про работу, про Москву, про семью, разгуливала в шортах по горам, купалась, ела, пила – и жила так безмятежно, как я еще никогда раньше не жил. И чем безмятежнее была одна часть – тем ужаснее было другой. И чем я больше приходил в ужас, тем больше успокаивался.

Мы обзавелись небольшим хозяйством. Купили сковородку, и Маша пекла на огне блины. Вообще все у нее в руках ладилось – она чинила старую палатку, готовила, раздобыла где-то спальники. Она легко взбиралась на гору, прекрасно плавала, никогда не раздражалась и, казалось, что ей абсолютно все нравится.