Огни возмездия

– Мы опоздали? – спросила королева. – Неужели Мирембе и Отобонг передали Биси известие? – Она широко распахнула глаза. – Он идет на нас?

– Дело не в них, – сказала Нья, – и Биси еще никуда не идет.

– Тогда в чем дело?

– В Одили.

Услышав это имя, Тау стиснул зубы.

– Понятно, – ответила королева, сбрасывая одеяло и спуская ноги с кровати. – Собери Совет Стра… Чемпион, соберешь тех, кто остался нам верен? Похоже, до окончания войны мы не можем себе позволить даже короткой передышки.

Тау отдал ей честь.

– Визирь, прошу, останьтесь. Поможете нам одеться и заодно расскажете, что случилось.

– Моя королева, – поклонилась Нья.

– Сбор в конюшне через половину солнечного промежутка.

– В конюшне? – удивилась Нья.

Циора кивнула.

– Да, там нужно кое-что сделать.

ВОЗМОЖНОСТЬ

Отдыхать было некогда: до начала военного совета оставалось всего полпромежутка. Чувствуя себя плохо подготовленным к возложенным на него обязанностям, Тау отправился в лазарет. Хадит стал гранд-генералом королевы, и Тау молился, чтобы он пришел в себя. Возможно, это было жестоко – надеяться на помощь брата по оружию, когда еще и суток не прошло с тех пор, как он был ранен, но Тау понятия не имел, кого ему собирать, но думал, что Хадит мог бы назвать ему пару имен.

Чем ближе он подходил к лазарету, тем сильнее чувствовал вину. Он уже несколько дней не навещал Джабари. Тяжело было находиться рядом с другом, когда не можешь отделаться от чувства, что подвел его.

– Чемпион! – Двое Ихаше, охранявших дверь лазарета, резко выпрямились и отдали ему честь.

Сопротивляясь желанию оглянуться, чтобы проверить, не реагируют ли они так на кого-то другого, Тау кивнул этим двум чистокровным, явно старшим по возрасту, и шагнул к двери. Один из Ихаше распахнул створки, и Тау вошел в палату с желтоватыми стенами.

Вдоль стен лазарета тянулись ряды коек, а сводчатые окна выходили на тенистую террасу. Когда Тау в первый раз навещал Джабари, это место его смутило. Лазарет представлял собой капитальное строение, напоминавшее палатки, которые были у Ихаше и Индлову на Королевской Сече. Тау сказал об этом Хадиту, а тот ответил, что на самом деле так выглядели все лазареты.

Спустя много циклов после того, как омехи впервые высадились на Ксидде, они жили в палаточных лагерях. В битвах, которые непрестанно велись в тот ранний период, медики спасали раненых и провожали в последний путь погибших в таких палатках. И то ли в надежде почтить те отчаянные времена, то ли просто потому, что не задумывались об иных формах, жрецы Саха строили свои лазареты в виде палаток.

Задумавшись о том, как облик прошлого становится обликом настоящего, Тау увидел Хадита.

Его брат по оружию лежал на койке у окна. Его глаза были закрыты, а лицо выглядело напряженным, словно даже дыхание давалось ему с трудом. На стуле рядом с его койкой сидел Удуак. Они держались за руки, запястье за запястье, и подбородок Удуака был опущен к груди. Здоровяк спал, и Тау знал: он не уходил с тех пор, как его сюда пустили.

– Брат, – позвал Тау, положив руку здоровяку на плечо.

Удуак открыл глаза и поднял голову.

– Фу!

– Что?

– Ужасно выглядишь, – пояснил он.

– А сам, думаешь, лучше?

Удуак слабо улыбнулся Тау и повернулся к Хадиту.

– Мне нужно с ним поговорить, – сказал Тау.

– Когда проснется.

– Нужен его совет.

– Когда проснется.

– Так, ладно, я проснулся, и что? – сказал Хадит и поморщился, коснувшись перевязанной груди.

– На что ты, по-твоему, надеялся, Хадит? – спросил Тау.

– Когда?

– Сам знаешь, когда.

– Когда я дрался с разъяренной ксиддинкой? Я думал, что наш Ингоньяма проигрывает, и что он погибнет, если я не помогу.

– Он погиб.

– Знаю, но я пытался это предотвратить.

– Глупо драться с разъяренной…

– Тебе ли винить кого-то в глупости? – сказал Хадит, и Удуак утвердительно хмыкнул.

Тау не сразу нашелся с ответом:

– Я знаю, кем, наверное, кажусь, но я стараюсь как могу.

– Не могу не заметить, что мне повезло учиться у лучших, – усмехнулся Хадит.

– Тебя едва не убили, – парировал Тау.

– Едва!

– Ты… ты не сможешь больше драться.

Хадит хотел было пожать плечами, но поморщился от боли и замер на середине движения.

– Не буду особо скучать по этим танцам с мечами. Это все равно была растрата моих талантов.

На словах он храбрился, но Тау видел, что стояло за ними.

– Мне жаль, – сказал он.

– Не стоит.

– Правда жаль.

– Ладно. Я все-таки принадлежу касте Правителей, и уверен, учитывая события последних дней, что королева найдет мне хоть какое-то местечко в своей бюрократической администрации.

Тау услышал, как зло прозвучали слова Хадита, и поспешил исправить ситуацию.

– Тебе еще никто не сказал?

– Чего мне не сказали? – спросил Хадит.

– У королевы есть для тебя должность.

– Смело с ее стороны, – сказал Хадит. – Я ведь мог и не пережить эту ночь.

Тау пожал плечами.

– Жрица говорит, это чудо, что ты так легко отделался. Что только легкое пострадало.

Хадит покосился на Тау.

– Только оно.

– Ему нужен отдых, – сказал Удуак.

– Чего она от меня хочет, наша королева? – спросил Хадит.

– Чтобы ты отдохнул, – ответил Удуак.

– Она назначила тебя своим гранд-генералом.