Огню плевать (СИ)

Они были плотью от плоти города, его воплощением и родными детьми, без скромности и стыда отринувшими воспитание, законы, нормы этики и морали, экономику и достижения науки. Брезгливо глядя в гнойные глаза оборванцев, я вдруг осознал, что смотрю в еще одну личину нашего славного гнезда. Причем, возможно, в самое что ни на есть настоящее лицо, наконец-то сбросившее маску…

Браконьеры беспрерывно облизывались и подслеповато рассматривали чужаков. Облезлые носы ежесекундно дергались и морщились, не в состоянии разгадать, что за запахи исходят от бледнокожего манкса и его спутницы.

Как обычно перед заварушкой, у меня промелькнула совершенно нелепая и несвоевременная мысль — интересно, а чем вообще пахнет кукуга? Искусственным потом? Стерильностью? А быть может, все еще Гладким?

Но погадать над идиотскими загадками мне тоже не позволили — отребье медленно двинулось к фаэтону.

— Лучше бы вам оставаться на своих местах! — выкрикнул я, причем до того резко и пронзительно, что напугался сам.

Вздрогнула и цепь чу-ха. Обменявшись взглядами и немного потоптавшись на месте, выродки снова двинулись вперед — настороженные, прижимающиеся к бетонной пыли, торопливо проживающие последние секунды боязливой нерешительности.

— Стоять, я сказал! — В моей руке оказался «Молот», и я повертелся, демонстрируя оружие всему цеху. — Давайте вместе избежим проблем, сисадда?! Поэтому мы с подругой просто сядем в…

Продолжая обмениваться таинственными шепотками, неприкасаемые медленно приближались, будто не заметив взведенного башера. «Сачирато» услужливо подсказали, что ближайшего уродца и фаэтон разделяют не больше дюжины метров.

Выстрел в воздух прозвучал звонко и торжественно. Чу-ха разом вздрогнули, замерли и припали еще ниже к полу. Чтобы уже через миг вновь двинуться к нам…

«Сачирато» выдал экстренное предупреждение. Я уклонился, отчего брошенный камень угодил в левое плечо, а не голову. Сустав онемел, трицепс пронзило иглой, я резко крутанулся на пятках и отступил к открытой двери фаэтона.

— Симайна, внутрь!

И снова выстрелил. В нижнюю лапу ближайшего, не желая убивать. Впрочем, чего врать?! В глубине души я надеялся, что его соседи просто накинутся на раненого во вполне плотоядном порыве, и дадут нам время спокойно уйти, верно?

По заднему крылу «Барру» с жестяным грохотом ударил еще один камень. Бетонный обломок врезался в заднее правое окно, хрустко треснувшее. Два снова полетели в меня, заставив пригнуться.

— Как будет угодно господину Лансу, — расслышал я из-за спины.

После чего Симайна молниеносно втекла в салон и закрыла дверь.

Увернувшись от куска железной трубы, просвистевшей в считанных сантиметрах от моей головы, я стиснул зубы и начал стрелять…

Позже пересчитав оставшиеся фанга, я узнал, что «Молот» отплевался семь раз. Заряды разрывали плоть, ломали кости, роняли и отшвыривали тела. Память услужливо подсказала, что бил я на поражение…

Массовый отстрел ублюдков, увы, нужного эффекта не произвел. И пусть вокруг фаэтона с воплями и хрипом рухнуло несколько тварей, остальные перешли на стремительный бег.

Юркнув за руль, я успел захлопнуть дверь за мгновение до того, как в нее на полной скорости врезалась взрослая самка. Липкая пена с крупных почерневших резцов оставила на поднятом стекле зигзагообразные разводы. Я зажал башер между коленями и торопливо включил двигатель.

Уцелевшие после пальбы навалились на «Барру», бездумно царапая корпус и пытаясь выдавить треснувшее стекло. Пристегнувшись, я заставил фаэтон резко крутануться на месте, с глухим стуком расшвыряв еще несколько тел. Нацелившись на ворота, юродивый транспорт «Бритых хвостов» взвыл стареньким электромотором и рванул вперед, по пути перемолов еще одного подвернувшегося святотатца.

На бархане в воротах нас подкинуло, весьма тяжко приложило о бетонный плац снаружи, и на несколько секунд я даже испугался, что фаэтон сейчас заглохнет. Нет, не заглох. Да и я сразу решил, что вовсе не испугался, вот еще!

Вывернув руль, врубил предельную мощность и бросил «Барру» вдоль стены цеха, откуда мы с Симайной и прибыли. За кормой яростно выли обитатели Двух Мельниц, вслед нам летели трубы и обломки бетона…

Скорость я сбросил лишь у подножья холма, вкатившись в «нормальный» Колберг. Шумно втянул воздух, на этот раз даже не заметив едкой вони салона, дрожащими пальцами поставил башер на предохранитель и спрятал в кобуру. Стянул очки на грудь.

Симайна, глядя перед собой, была деликатно молчалива, будто мы не спасались от спятивших дикарей Юдайна-Сити, а принимали участие в торжественном кортеже.

Восстанавливая дыхание, я ехал по магистрали Большого Забега и думал о том, что вечером парой пиал паймы не обойдусь.

Что теперь делать с девиантом?

Высадить у ближайшего патруля и отдать тетронам? А может быть, вернуть Лоло, чтобы разбиралась сама? Или вручить Подверни Штанину и пусть горемыка вершит собственный суд? Или вовсе отпустить?

Но я не был «полосатой рубашкой». И Заботливая Лоло меня не нанимала. А второе дело, назначенное «Желтыми котелками», начинало подгорать и неприятно пахнуть.