Ого, индиго!

В кафе стояла плотная стена полумрака. Динка сидела за деревянным столиком, облокотившись на мягкие подушки. Из сумерек материализовался старичок, было странно, что Динка его раньше не заметила. Динка изучала верблюдов и слонов в земляничной россыпи маленьких зеркал на покрывале.

– Привет, милая. Вид у тебя нездоровый. Ничего не случилось? – вежливо поинтересовался старичок.

– Все хорошо.

– Ну и ладно, моя сладкая. Какая же ты красивая! – по– стариковски умилился собеседник. Он ворковал, как голубь мира.

– Нежная девочка. Как сугроб на голову свалилась. Сидела бы дома. Все героев из себя строите. А герои – до первого столба. До первого сомнения. До первой реальной угрозы потерять веру. Вы себя защитить не можете. – Старичок то ли заквакал, то ли засмеялся – хи-хи-хи.

– Никто из ваших не выдерживает. Я старый шахматист. Уважаю достойного противника. Но, к сожалению, такие среди вас встречаются все реже и реже. – В сиянии лампы глаза старичка наполнились влажной нежностью Но, конечно же, это была очередная иллюзия.

– Я делаю доброе дело. Собираю таких, как ты, на космический корабль и отправляю домой. Вы – паникеры. Глупые дети. Мнительные гении. Космический разум в хлипком теле. Вы – неприспособленные к жизни цветы. Принцы и принцессы, с кристальным светом души. Но скажи, зачем вы здесь? Кому от вас радость? Что хорошего вы можете оставить о себе на память людям? Рефлексию, занудство, тоску о доме? Вы живете с людьми бок о бок и ни капельки их не понимаете. Даже не тратите время, чтобы разобраться в тончайших переливах и струнах их души. Вы – одиночки. Гордые Мессии, которые гибнут от первой ловушки, которую я, играючи, выставлю на вашем пути. От вашей доброты нет толку. В вашей жизни мало смысла. Вы отрицаете эту реальность, а другую построить не в состоянии. Ваши слезы – слезы слабости. Вы просто не можете быть первыми, а вторыми быть не хотите. Добро без жала. Нежность без шипов. Рыцарские латы из лепестков роз. Ваша кожа – отсутствие кожи. Ваши слезы – мой сок молодости. Но вы единственные можете оценить блистательность моих построений и стратегических решений. – Старичок смотрел на Динку как сытый кот на голодную мышь. Перед тем как ее съесть, он мог позволить себе немного поиграть. Старичок был еще тем занудой и хвастуном.

– Я придумал гламур, искусственных женщин. Я дал людям четкие инструкции и путеводители, куда идти за счастьем и сколько оно стоит. У меня работают бывшие хиппи, которые в далекие шестидесятые писали на заборах «ЗАПРЕЩЕНО ЗАПРЕЩАТЬ». Теперь они создают шедевры в рекламе. Они служат мне – зомбируют население, пропагандируют кровь, секс и насилие. Внушают простую мысль: «Мир несовершенен. Везде опасность. Завтра может быть хуже. Только власть и деньги способны позволить современному человеку немного расслабиться». Несмотря на то, что я всегда стремился уничтожить этот мир, я сделал его счастливым. Это магический парадокс. Люди счастливы, когда покупают и потребляют. И несчастливы, когда летают во сне. В мире, сотканном из страха и кошмара, я единственный даю почву под ногами и уверенность в завтрашнем дне. Я – ВЕЛИКИЙ УЧИТЕЛЬ, несмотря на то, что не люблю людей. Я их ненавижу. – Старичок выдохнул, откушал восточных сладостей и откинулся в подушки, не отрывая сладкого взгляда от Динки.

– Я скоро выйду на твой след, моя хорошая девочка. Взгляну в твои глаза, полные слез и тоски. Я единственный принесу тебе спасение, покой, освобождение. Я ОТПРАВЛЮ ТЕБЯ ДОМОЙ!

– А много фей на Земле?

– Первые феи стали появляться давно. С тех пор у них на нашей планете тренировочный полигон. Скажу тебе по секрету, волшебные сумки исчезают вовсе не по легкомысленности или вине темных сил.

– А что же тогда?

– Старшие феи тащат их у подрастающего поколения! Что-то типа обмена опытом!

– А зачем? Зачем они это делают?

– Чтоб маленькие феи стали великими феями. Чтобы они научились жить и любить.

В «Окнах» было немноголюдно.

– Со мною всегда происходят удивительные вещи. – Илья и Кеша вновь сидели за знакомым деревянным столиком. Яичница с сыром и ветчиной шипела на черной сковородке и брызгала маслом в разные стороны. Кеша мычал с набитым ртом и втайне надеялся, что Илья навсегда ушел в духовные искания, а место главного редактора освободится само собой. (Без насилия, хитрости, подлости. Хотя, к своему стыду, к вышеперечисленному Кеша был готов. Ему оставалось только кивать и слушать.)

– Все желания сбываются. Я даже себя боюсь, – подмигнул Кеше Илья. – Только подумаю, «хорошо бы мне...» – а оно уже происходит. Будто я живу в прямом эфире, говорю по невидимому мобильному телефону и заказываю декорации следующей съемки.