Ого, индиго!

– Мания величия, – сухо прокомментировал Кеша.

– Ничего подобного. Ты поживи с мое! У тебя еще и не такая мания величия разовьется! Мне кажется я здесь уже был! У меня вечное дежа вю.

– Лечиться не пробовал? Ты уже на людей кидаешься! В твоем возрасте великие уже умирают. Двадцать семь лет – порог. Конец света. – Кеша театрально закатил глаза.

– Да! Ты прав! Двадцать семь – число самоубийц. К этому времени правильные люди успевают излиться в творческом акте, как птицы подняться над миром, пропеть одну вещую песнь и сгореть в прямом эфире. Иногда они поднимаются так высоко, что превращаются для людей в маленькие точки. В них никто не видит особого смысла, – вздохнул Илья и поковырял вилкой в остывающей яичнице.

Ему иногда нравилось прятаться в кафе от наступающего со всех сторон гламура, женщин с горящими глазами и разговоров про дорогие машины и новые мобильные телефоны. В этом кафе остановилось время и гламур сюда не проник, не разложил крепкие каменные стены, мощь которых поддерживалась искусственными цветами.

– Да ты, батюшка, поэт, – прохрипел Кеша.

– В двадцать семь многие становятся стариками. Их отзывают с Земли старыми, больными людьми. Их уродуют, кромсают. Но они назло всем поют свои вещие песни.

– Кто, например? – усомнился Кеша, засовывая в себя большой кусок яичницы. Он размышлял, что сделает в первую очередь, когда станет главным редактором. Поменяет квартиру или машину? Холодильник или телевизор?

– В двадцать семь они вырвали зубами чеку, взорвали последнюю гранату и покинули этот мир. Джим Моррисон, Дженис Джоплин, Джимми Хендрикс, Курт Кобейн, Башлачев. Двадцать семь – роковая черта. В детстве кажется, что двадцать семь – время дряхлых стариков. Я думал, что я не доживу до двадцати семи. И самое удивительное, что сегодня я еще жив.

– Это еще почему? – Кеша опять усомнился в ясности ума Ильи.

– Мне все время кажется, что я не тот, за кого себя выдаю, – наконец выговорил Илья. – А кто я, я забыл. Я родился с ощущением, что я сам выбрал этот путь. Что пришел сюда вполне осознанно. Хотя сейчас мне кажется, что романтика тяжелых условий Земли несколько преувеличена. Это грязная холодная планета с навязанными стереотипами поведения и жесткой системой материальных ценностей.

– Ты разговариваешь так, будто вчера свалился с луны, – рассмеялся друг Кеша.

– Это единственное объяснение, которое хоть немного примиряет меня с реальностью. Все остальное наполняет жизнь глобальной скукой.

– Ты об этом, в общем... никому не говори...

– А я и не говорю... Но если и расскажу, мне все равно никто не поверит. – И Илья принялся соскребать остатки яичницы со дна сковороды, запивая их холодным пивом. Кеша наконец принял решение – квартира, и, глядя на жующего Илью, окончательно успокоился. Такой долго не протянет.

– А чем занимается Алеша?

– Двигает фишки. Если кто-то завис на этапах игры «Я не люблю людей» или «Я боюсь всех на свете», значит, человек попал в Замок людоеда или на сонное маковое поле. Фея якобы случайно проходит мимо, двигает фишку, выбивает счастливое число, хулиганит, меняя показания кубика, – и игра продолжается.

– Двигать фишку нельзя!

– Когда фея приходит – можно все!

Дина проснулась, умылась, накрасилась, заплела две косички, подкрасила губы, подчеркнула коричневыми стрелками серые глаза, накинула на плечи красивую рыжую рубашку в клетку, села перед большим зеркалом в коридоре и произнесла торжественную речь.

– Я ищу работу секретаря.

– Администратора, манекенщицы, няни.

– Гения, творца, продавца.

– Массовика-затейника, фокусника, клоунессы.

– Генерального директора банка, гувернантки.

– Ведущей утренних новостей, ведущей вечерних новостей, сценариста новогодних огоньков.

– Обладаю фантазией, искрометным чувством юмора, жизнерадостностью.

– Душевным здоровьем, гармонией с окружающим миром.

– Не злопамятная, лишенная чувства зависти и умения плести интриги.

– Не курю, не пью, стараюсь не ругаться матом. Весь год помню дни рождения друзей, но в самый важный день напрочь отшибает память, поэтому я не могу никого поздравить. Это единственная причина, из-за которой у меня мало знакомых. Люди заводят большое количество знакомых, чтоб они целый день трезвонили в день рождения, создавая видимость важности и ауру значительности.

– Готова любить свою работу, день и ночь думать о благосостоянии компании, ускорять темпы ее развития.

– Обещаю оставаться веселой, свободной, честной и красивой девочкой, чего бы мне это ни стоило.