Огонь давней любви

Ему хотелось поехать самому и забрать ее, вместо того чтобы в очередной раз исполнять роль пассажира Нолана. Его еще не допустили к вождению. Чувство полнейшего бессилия и постыдной беспомощности посетило бы в такой ситуации любого волевого и независимого мужчину. Страдание усугублялось еще и непреодолимой жаждой наконец сесть за руль.

– Почему ты выбрал именно автокинотеатр для свидания, Лукас? – удивилась Мэри.

Люк улыбнулся. Она всегда называла мальчиков строго по их именам. Никаких прозвищ, ласковых или шутливых. Чудесная женщина.

– Вы ведь помните, какой была мать Эйвери?

Мэри кивнула:

– Поговаривали, она бывала весьма строгой.

– О да, мэм. Эйвери была лишена многих вещей, для нас обычных, особенно если речь шла о встречах с другими людьми и самых невинных развлечениях. Официальные мероприятия – пожалуйста. Прогулка и купание в реке или игра в боулинг – едва ли. Вот я и подумал, ей было бы весело на таком свидании. – Однако он не до конца продумал возможные искушения подобной ситуации.

– Уж если кто-то и сможет научить эту девочку веселиться, так только ты. Ты всегда был занят чем-нибудь интереснее, чем домашние обязанности или школьные уроки.

– Да уж я старался.

– Что ж, хорошо вам повеселиться. Только не увлекайтесь. Все-таки, вы будете там не одни.

– Разве это когда-нибудь меня останавливало?

Люк блеснул хитрым взглядом. Впрочем, после той ночи ему просто необходимо проявлять такт и осторожность. Он твердо намерен вернуть дружеские отношения. Эйвери ему нравится гораздо больше, чем это позволительно. Тем не менее непорядочно втянуть ее в сексуальную связь, а потом вернуться к обычной жизни, навсегда оставив все здесь.

Правда, они по-прежнему могли бы остаться друзьями.

Люк, удерживая равновесие, взял корзину со снедью и вышел через заднюю дверь во двор, где ждал Нолан.

И снова мысли об Эйвери. Ужасно то, что волнение и смущение делали ее чертовски привлекательной. И он не мог перебороть себя, чтобы не дразнить, не заигрывать с ней. Любая другая женщина улыбнулась бы, получив приглашение. Но только не Эйвери.

В продуманном плане действий его удручало то, что он будет сидеть на пассажирском месте, ожидая прибытия. А все должно быть иначе. Он должен вести машину, сам должен заехать за ней. Когда же, наконец, он вернется к нормальной жизни? Можно справиться с отсутствием гонок в жизни, если хотя бы он просто будет снова сидеть за рулем, черт возьми. С гонками неразделимо связана его личность, индивидуальность, а потому, лишившись этой части своей жизни, Люк чувствовал себя лишь наполовину самим собой, наполовину мужчиной. Даже не мог приехать на свидание, лично управляя автомобилем. Казалось, никто не в состоянии понять это.

Люк изо всех сил старался спрятать, подавить чувство неполноценности, оказываясь возле машины, но оно вновь и вновь накатывало, цепляясь за любую незначительную деталь. Невероятно тяжело справляться с новыми гнетущими переживаниями. Он не привык встречаться лицом к лицу с незнакомой мрачной стороной собственного «я». Но большим страхом стало то, что эта новая черта личности уже не покинет его, проникнет глубоко внутрь и не позволит, как прежде, стать легким, общительным, веселым и беззаботным чемпионом. Впрочем, сегодня вечером важно совсем другое. Сегодня Люк собирался помочь Эйвери раскрепоститься и хорошо провести время. Хотя, может быть, не достаточно хорошо, для них обоих. Он проглотил гордость и сел в машину на пассажирское место, моля лишь о том, чтобы эта поездка не закончилась категоричным отказом.

Глава 8

По изумленному взгляду Синди Эйвери догадалась, что вошел Люк. Учитывая то, что он отменил утренний прием, она, очевидно, удивилась, хотя это и не стало для нее неожиданностью. Люк никогда не сдавался и в любых обстоятельствах сохранял спокойствие и присутствие духа. Эйвери очень хотелось бы обладать такой способностью.

Она попыталась принять безучастный вид, насколько это возможно, и надеялась, что первая после унижения встреча закончится быстро и безболезненно. В конце концов, она все еще его врач. Им предстоит научиться находиться в одном помещении, чтобы она смогла помочь ему восстановиться. А пока она не представляла, как прикасаться к нему и не вспоминать невероятных ощущений ее рук, скользящих по его телу, не сдерживая страсти, и его рук на ее теле.

Эйвери не рассказала Синди о том, что случилось. Так или иначе, это слишком личное, сокровенное, чтобы делиться пусть даже с одной из лучших подруг. Быть может, когда-нибудь, но точно не теперь. Она взяла себя в руки и контроль над ситуацией.

– Прости, Люк. Сегодня в моем расписании нет свободного времени, чтобы перенести прием. Мы закрываемся.

– Но мы могли бы… – Синди осеклась, как только Эйвери бросила в ее сторону красноречивый взгляд, полный гнева.

– Это не проблема, я здесь не ради приема. Мы с тобой собирались в автокинотератр.

– Зачем?

– Сегодня пятница. Будет весело. Ты заслужила немного отдыха и безделья в конце рабочей недели, не так ли?