Огонь для дракона

Гран вдруг отчаянно захотел, чтобы проклятая смотрела так на него. Он даже задохнулся от силы этой жажды. Мало кто знает, что джиннов не зря считали исполнителями желаний. Вот только они исполняли то, чего хотели сами. Любой глупец, испытавший удачу, получал иллюзию и боль. Что не отбивало желающих попросить о чем-то джинна.

Отвести в сторону влюбленного высшего, которому досталась лакомая пара, получилось легко. Как и убедить его, что у него есть желание. Даже не так - потребность. Конечно, тот хотел оказаться со своей супругой вдали от Ариссии и быть свободным. Дракон признался, что мечтает о свободе своей возлюбленной. Таланта у джинна хватило, чтобы вытянуть нужные слова и сплести из них обещание.

Затем Гран словно случайно обронил при разговоре со старостой, что знает о готовящемся побеге. И намекнул, что это может разрушить соглашение о мире. Также обмолвился, что в его владениях неугодных принято угощать весенним ядом нагов. А потом сжигать.

Джинн умел быть убедительным. Сильная кровь темного высшего позволяла навязывать сомнения и страхи. Вскоре совет старост всерьез задумал исполнить его план.

Девушка ни о чем не подозревала. При появлении Грана она смущенно улыбнулась и посмотрела ему прямо в глаза. В ее зрачках качались тени, они обещали джинну что-то похожее на счастье. Мужчина ненавидел каждого, кто мог смотреть на лунную. И, кажется, ненавидел ее саму за то, что она видела кого-то кроме него.

Она заговорила. Голос тек сквозь высшего, царапая его тьму, наполняя ее бликами чего-то чужого.

Гран окончательно пал.

Он с легкостью перехватил отравленное угощение, которое подсунули лунной. Сменил его на напиток, сдобренный дурманом. Затем увел ее, слабую и сопротивляющуюся, чтобы спрятать в своем мире. Стражи у портала сделали вид, что не заметили их, не слышали зова о помощи от хрупкой девушки.

Она кричала потом, плакала, умоляла ее освободить. Джинн убедил лунную, что ее продал супруг. Слова дракона он сплел так, что сумел поклясться в том, что говорит правду.

И девушка сломалась. Разбитое сердце сделало ее глухой и слепой. Но Гран знал, что она догадается, поймет или просто найдет другого, достойного ее. Он понимал, что она уйдет. И знал, как ее оставить себе. Присвоить.

Он сумел совратить ее, использовав свою кровь и каждое слово, сказанное девушкой в страдании. Не позволял высшей прийти в себя и осознать, что происходит. И выпустил ее разум из клетки своей силы, только когда понял, что она беременна.

Лунная горевала, обхватив живот. Не сразу джинн понял, что оплакивает она свое еще неродившееся дитя. Он прочел ее мысли. И похолодел: девушка твердо решила уйти. Именно поэтому ему пришлось… лишить ее крыльев.

Мужчина не смог сделать это сам. Он отдал ее слугам. Они распяли хрупкое и слабое от отравы тело на столбе. А затем отрезали роскошные голубые крылья. Лунная не проронила ни звука. Она кричала внутри. Душа проклятой билась в конвульсиях. Снаружи же девушка казалась спокойной. Лунная улыбалась со светлой грустью и смотрела на Грана. И в ее зрачках исчезали тени, которые обещали джинну что-то похожее на счастье.

- Ты так и не понял, - сказала она потом, с трудом прикрывая располосованную в кровь спину собственными волосами. – Ты был моим настоящим. Если бы не пытался заставить…

Гран еще не понимал, насколько он просчитался. Он испытывал жгучую радость от мысли, что когда лунная смирится, то не покинет его. Вот только Высшая сумела уйти от него… внутрь своей души. Девушка смотрела сквозь него, заперев в глубине сознания все эмоции. Джинн мог делать с ней все, что угодно, как с куклой. Словно она умерла. оставив во власти джинна только пустое тело.

А ребенок оказался чужим! Сила джинна отравила дитя, которое лунная понесла от своего мужа. Дочь проклятой приняла силу джинна, оставаясь наследницей дракона и лунной высшей.

Гран ненавидел. И он не понимал кого именно, но продолжал нести в себе эту тьму. Всегда.

Глава 36

Мир содрогнулся и вынырнула из чужой души. Снаружи был свет, и я не сразу поняла, что это мое собственное пламя. Оно было пронзительно синим, словно июньское небо. Крылья обернулись вокруг меня коконом, и я раскинула их в стороны, поднимаясь на ноги. На деревянном, выжженном до черноты полу остался лежать мужчина. Он был жив. Грудная клетка вздымалась и опускалась. Никаких повреждений на нем не было. Даже одежда не пострадала. Вот только внутри он был пуст. Ничего от высшего в Гране не осталось.

- Человек, - произнесла я в гробовой тишине. – Сегодня тут родился новый человек.

- Стража! – прокричал чей-то голос и сквозь толпу протиснулся парень в светлом одеянии.

С высоты пьедестала я наблюдала приближающегося Лето.

- Она убила старосту! Моего отца! Сделала это с согласия Авенго. Я требую суда!

Как только он оказался в беседке, я холодно улыбнулась, гася его восторженный взгляд.

- Я наследница старосты на час после смерти высшего Грана. Того, кто вслух называл меня дочерью. И я требую от тебя ответа, прямо сейчас. Ты не посмеешь солгать на суде чести.