Огонь души

Андреас и муж Паулины Валерий долгие годы были добрыми друзьями, с того дня, как Андреас приехал в Рим и вступил в должность одного из множества лейб-медиков Калигулы. Паулина многие вечера провела с этими мужчинами втроем, она ездила с ними к морю, они вместе проводили праздники. Андреас и Паулина нравились и подходили друг другу. Он никогда не был женат, но теперь, как надеялась Паулина, когда ему было уже сорок восемь лет и у него не было наследника, он наверняка был бы не прочь обзавестись семьей.

— Год траура прошел, как предписывает закон, — сказала Паулина, — теперь я снова могу выйти замуж. И я не знаю мужчины лучше Андреаса.

Вполне естественно, думала Селена, наблюдая за происходящим на императорской трибуне. Семья была в сборе, но несколько мест были еще пусты. Корабль Андреаса должен был прибыть в Остию несколько дней назад. Будет ли он сегодня здесь?

Маленький Валерий забеспокоился и начал хныкать. Паулина расстегнула платье и приложила его к груди, скромно прикрывшись паллой.

Как у тех женщин, которых Селена видела на Востоке, через несколько дней прикладывания младенца к груди у Паулины появилось молоко. Теперь Паулина так привязалась к ребенку, будто сама родила его. Ее молоко было жидким, и того было недостаточно, и все же связь между матерью и ребенком все больше и больше укреплялась. Валерий нуждался в дополнительном подкармливании, но, кормя младенца грудью, Паулина дарила ему любовь и внимание.

Паулина и Селена выдумали историю, объясняющую внезапное появление ребенка: маленький Валерий был якобы сыном дальних родственников из старого благородного рода, которые умерли во время эпидемии. Паулина заплатила кучу денег за фальшивые документы, но теперь ребенок был внесен в список и носил старое гордое имя Валерий.

Селена приподняла лицо навстречу легкому ветерку, наполненному запахами благовоний, исходивших от сидящих рядом с ней благородных женщин. Паулина представила их по прибытии: Корнелия Сципион, наследница великого Сципиона Африканского, и Марция Туллия, правнучка Цицерона.

— Селена, — изумленно сказала Корнелия, — какое необычное имя. Из какой ты семьи?

— Селена-therapeuta, — поспешно вставила Паулина, — она получила образование в Александрии. Ты, конечно, слышала о сердечном приступе Максима в прошлом декабре?

— Ах да!

— Это Селена спасла ему жизнь. Она живет сейчас у меня. Я продала своего домашнего врача, и Селена заняла его место.

— Эти греки! — вставила Марция Туллия. — Их очень переоценивают, если хочешь знать мое мнение. Качество рабов уже давно не то, что было когда-то.

Потом она наклонилась к Паулине и шепнула ей что-то на ухо. Селена слышала, как Паулина тихо ответила:

— Нет, Селена не рабыня. Она свободнорожденная гражданка Рима.

Селена уже привыкла к тому, что имя в Риме важнее, чем что-либо другое. Происхождение значило здесь больше, чем характер или достижения. Люди, сидевшие вокруг, были потомками основателей Рима и тщательно следили за тем, чтобы никто не ворвался в их круг.

— …обеднел, — как раз произнес муж Корнелии своему соседу, — но все же он из рода Агриппы. Мы не можем позволить, чтобы его дом продали какому-то сирийцу.

— О, конечно, у покупателя есть деньги, но он из ничтожнейшей семьи.

Позади Селены болтали две женщины.

— А когда она узнала, что он ее обманывает, что его мнимое родство с Гракхами — не более чем вымысел, у нее, конечно, не осталось другого выхода, как развестись с ним. Она очень тяжело переживала. Ведь она говорит, что любила его.

Услышав громкий смех Марции Туллии, Селена обернулась.

— В актера! — воскликнула Марция Туллия. — Как она могла быть такой глупой, чтобы влюбиться в актера? Она может считать себя счастливицей, что ее отец всего лишь прогнал ее.

Корнелия добавила недовольно:

— Их обоих следовало бы предать смерти. Ее отец имел на это полное право.

Паулина, увидев исказившееся лицо Селены, наклонилась к ней и объяснила:

— Закон запрещает потомкам сенаторов вступать в брак с актерами.

Она оторвала Валерия от груди, застегнула платье и протянула ребенка рабыне. Застегивая пряжку, она посмотрела через плечо Селены и воскликнула:

— О! Вон там Андреас.

Лучи солнца играли на его седых волосах и белой тоге, когда он двигался к ним, все время останавливаясь, чтобы поприветствовать друзей и знакомых. Селине, сердце которой было готово выскочить из груди, показалось, что прошла целая вечность, пока он оказался рядом с ними. Их взгляды встретились еще задолго до того, как он приблизился, и не отпускали друг друга, пока он наконец не оказался перед ними, человек, которого она любила.

— Здравствуй, Селена, — сказал он.

Она взглянула в его улыбающиеся глаза.

— Андреас. — Больше она ничего не сказала.

— Ты только посмотри! — воскликнул муж Корнелии, вставая с места. — Снова в Риме! Сколько лет прошло! — Мужчины пожали друг другу руки.

— Как Испания? — спросила Марция Туллия. — Я слышала, что в это время года там невыносимо.

Селена опустила веки. Он был в Испании.

— И в какие неведомые земли занесет тебя в следующий раз? — спросила Паулина.

Он подошел к ней и взял обе ее руки в свои.