Огонь и агония

(Литературных журналов в тот момент было в России – раз-два и обчелся. Был «Сын отечества», еженедельник Греча, выходивший с 1812 года, в основном историко-политический, но печатал и литературу, поэзию в основном, преимущественно гражданской и общественной тематики. С 1818 стали выходить «Отечественные записки», там больше была история-география-этнография, свой литературный вид он приобрел только с 1839 года, вот тогда он стал авторитетным, Белинский критикой рулил, знаменитости печатались. А первым с 1802 выходил «Вестник Европы», в него первым главным редактором пригласили Карамзина, это сразу придало изданию авторитет; в этом журнале впервые Пушкин напечатался в 1814 году; много было там текущей политики, европейских новостей, статей общественного характера.

Вот, собственно, и все, кто печатал литературу. Тиражи их колебались от 400 до 1200 экземпляров.)

Так что у «Литературных листков» булгаринских, отличавшихся живой реакцией на все происходящее, за полтора года существования образовалась масса читателей, сторонников и ниспровергателей, интересующейся публики, короче. Ну и покупателей при этом.

Упомянем еще кратко журнал «Детский собеседник» той же поры и выходивший позднее солидный журнал «Эконом».

Но. Самый мощный и удачный проект, знаменитый. В 1825 году Булгарин затевает главное свое издательское детище – газету «Северная пчела»…

Слушайте, тут надо прочитать отдельную лекцию по издательским делам русской журналистики 1815–1835 годов. Это будут сплетни, интриги, хлопоты, связи, рекомендательные письма, зависть, ненависть, дележка пирога, политика, бизнес, меняющийся ветер – это сумасшедше интересное и во многом темное дело.

Помните «Дней Александровых прекрасное начало»? О, начало века было как наша перестройка: ветры вольности, открытость новым идеям и понятиям, надежды и перспективы, ослабление цензуры. А после 1812 года – прилив патриотизма и гражданственности, подъем настроений «третьего сословия», в уважение входит «народность». А после декабря 1825 – бах! – казнь и ссылка декабристов, усиление цензуры, укрепление абсолютизма, реакция!

В 1826 году Николай I создать повелел Третье отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии. Главным начальником – генерал-адъютанта Бенкендорфа, командира кирасирской дивизии; ему же позднее подчинить жандармский корпус. Вообще вся эта идея Бендендорфу и принадлежала, царь ее утвердил. И эта предтеча КГБ, эта вполне всесильная и всепроникающая служба с чрезвычайными полномочиями стала объяснять всем гражданам, кто тут главный.

Круг полномочий Третьего отделения был размыт, неопределен и почти безграничен. Четыре его «экспедиции», отдела, так сказать, могли вмешиваться во все судебные дела, должны были надзирать за иностранцами… нет, всего не перечислим: они окучивали вертикаль власти в смысле ее укрепления. Нас интересует и касается, что Отделение ведало: цензурой, печатью, следило за общественными, научными, литературными и всеми прочими организациями; надзирало за общественными нравами, правильным образованием и казенным воспитанием; отвечало за правильность взглядов населения, за пресечение революционных и вообще антимонархических идей, за всеобщее следование патриотизму. И так далее. Короче, оно совмещало функции, если сравнивать с брежневским СССР: Министерства культуры, Отдела идеологии ЦК КПСС, Комитета партийного контроля ЦК КПСС, Комитета по печати и всем средствам массовой информации, Комитета Государственной Безопасности, ну и много еще чего, но с нас сейчас и этого выше крыши.

Да – что характерно: во всем III Отделении служило в штате – сидите крепче! – сначала 16 человек, потом 20, и только через полвека, при Александре II, разрослось аж до 72 сотрудников. Нет, жандармы не считается, это отдельно.

А нам до этого такое дело, что и раньше учредить и выпускать газету было непросто. Был Комитет по цензуре, были прочие разрозненные инстанции, и необходимо было: представить проект газеты, что ты печатать собираешься, а чиновники правительства определяли – кому политические новости доверены, кому заграничные события освещать, кому что, и чтоб не повторялось, и чтоб контролировать, и так далее. Само собой: справки, квитанции, благонадежность, материальное состояние.

Так что. Еще и до III Отделения. Получить разрешение на газету было не просто. А разрешение на объявления в ней – отдельно, дополнительно. Разрешение на рекламу – отдельно. Вообще типа лицензии разрешение на издание журнала – отдельно, допрежде всего, а на газету – это еще труднее и ответственнее.