Огонь и ярость

Зверь наклоняется вперед, переворачивая Рена через голову. Я беспомощно наблюдаю в замедленной съемке, как его голова взлетает вверх, а тело Рен насаживается на его рог.

— Нет! — Я реву, от моего крика сотрясаются стропила.

Рог зверя торчит из живота Рен. Ее спина склонена над его головой. Однако ему этого недостаточно. Минотавр качает головой, сердито фыркая. Рен отлетает, врезаясь в разрисованную цементную стену с тошнотворным звуком.

Края мое зрение становится красным. Туннель светлеет, как будто по рельсам проносятся молнии. Я двигаюсь так быстро, что Минотавр не замечает моего приближения. В прыжке я пинаю его в спину обеими ногами, отбрасывая его вперед. Ярость бурлит в моих венах. Я с криком выхватываю свой меч и со всей силы опускаю его на шею зверя.

Лезвие проходит только половину пути. Я рублю шею ублюдка, пока не покрываюсь кровью, а его голова не скатывается на землю. Отводя ногу назад, я пинаю голову вниз по туннелю, где она с последним шлепком приземляется в грязь.

У меня перехватило дыхание. Я поворачиваюсь к Рен, мое сердце разрывается на части при виде ее обмякшего тела. Я позвоню Гермесу. Мы уберемся отсюда. Поможем ей. Вылечим ее.

Еще один беспилотник пролетает над нами. Я рублю его мечом, уничтожая одним взмахом. — Продолжайте посылать их, и я продолжу уничтожать их одного за другим, — кричу я, устремляясь навстречу своему будущему. Всему моему миру.

— Рен, — выдыхает Ларк.

Воздух колеблется вокруг нее, слабое освещение мешает моим глазам. Я нахожусь в нескольких шагах, когда изображение передо мной обретает четкость. Над моей поверженной Фурией склонился с самодовольным выражением лица стражник, который всегда переносил нас на испытания.

— Натаниэль благодарит вас за то, что вы разоблачили еще одну Фурию.

Мы все бросаемся к ним, но он уходит слишком быстро. Он схватил Рен прежде, чем у нас появился шанс добраться до них.

Я стискиваю зубы, сдерживая болезненный крик, который прожигает дыру в моей груди. Это слишком тяжело вынести. Я подбегаю к голове гребаного минотавра и снова пинаю ее со всей силы. Хотел бы я снова соединить ее с его телом, чтобы отрубить ее во второй раз. — Ублюдок.

Я вонзаю свой меч в грязную землю, запрокидываю голову и кричу.

— Теперь ты чувствуешь себя лучше? — Грир упирает руки в бедра и хмуро смотрит на меня.

— Нет. — В моей груди возникает ноющая пустота. Страх, какого я никогда не испытывала, обжигает мои вены. У меня немного болит палец на ноге, но я бы никогда не сказала этого вслух.

— Готов что — нибудь предпринять по этому поводу? — Грир проводит рукой под подбородком и смахивает капли крови.

С Рен все будет в порядке. Она Фурия. Даже удар рогом минотавра не остановит ее. Это не значит, что она не слаба и не уязвима прямо сейчас. И я понятия не имею, куда они ее перенесли.

Я вытаскиваю свой телефон, кровь размазывается по экрану, когда я пытаюсь нажимать кнопки.

— Черт, — шиплю я, беспомощно вытирая руки о промокшие штаны. Передо мной появляется Ларк и осторожно берет телефон из моих пальцев.

— Позволь мне. — Не говоря больше ни слова, она нажимает несколько кнопок и вызывает Гермеса. — Нам нужно, чтобы ты пришел за нами прямо сейчас.

Я могу только представить, что говорит Гермес на другом конце провода, потому что Ларк раздраженно закрывает глаза.

— Пожалуйста. Тебе нужно поторопиться. — Она вешает трубку и протягивает мне мой телефон. Я засовываю его в задний карман. Каждая секунда пролетает незаметно, как будто сам Кронос балуется со временем.

Я качаю головой, паника делает мои мысли хаотичными и быстрыми. — Начинайте идти. Мы вернемся наружу, если ничего не изменится.

Я переставляю одну ногу за другой, в то время как холодный приступ страха разрывает мои внутренности на части.

ГЛАВА 47

РЕН

Я однажды сломала палец на ноге, когда ударилась им об угол стола. Я думала, что это больно, но я ошибалась. Быть проткнутым в живот рогом огромного мифологического зверя — все равно что сломать миллион пальцев на ногах по всему телу. За исключением того, что твои кишки разрываются на части, а не ломаются кости.

Я не фанат. Это самая сильная боль, которую я когда — либо испытывала. Я бы действительно хотела вернуться на конспиративную квартиру, посмотреть телевизор и съесть немного попкорна.

Стражник — транспортер Олимпийских Игр держит меня на руках. Я должна знать его имя. Он уже несколько недель переносит мое тело по континенту, а я так и не удосужилась узнать.

— Как тебя зовут? — Вопрос звучит гораздо более невнятно, чем я намеревалась.

Его ноздри раздуваются, когда он смотрит на меня сверху вниз. Он не фанат. Поняла.

— Тодд? — Вена на лбу мужчины пульсирует. — Джереми. — Я закрываю глаза, шипя, пока мои внутренности снова собираются воедино. Я не должна валять дурака. Я даже не знаю, куда он меня перенес.

— Бартоломью. — Уф, это был комок во рту, и я не уверена, что это было понятно, но мужчина дергается от меня. Я приоткрываю веко и вижу, как двигается его челюсть. Из меня вырывается смех, вместе с кровью, которая наполняет мой рот. — Нет? Правда?