Огонь и ярость

Я со стоном сажусь и провожу рукой по лицу. Когда дверь ванной открывается, из — за спины Атласа вырывается пар. Очевидно, он не принимал холодный душ. Кроме того, он, должно быть, невосприимчив к холоду, потому что на нем нет рубашки. На нем пара спортивных штанов, таких же, как у меня, хотя его слишком короткие и немного тесноватые в промежности.

Я сижу на краю кровати, самом дальнем от ванной. Я не залезла под одеяло, хотя у меня замерзли ноги. По какой — то причине я чувствовала, что мне нужно подождать, пока Атлас закончит в ванной, чтобы сначала обсудить наши условия сна на ночь.

Словно прочитав мои мысли, Атлас пригвождает меня своим холодным взглядом. — Надеюсь, ты не думаешь, что я собираюсь предложить тебе спать на полу.

— Это не какой — нибудь любовный роман, где нам приходится делить одну кровать. Ты можешь спать на полу. — Я бросаю в него подушку и готовлюсь стянуть один слой одеял.

— Там холодно. — Атлас бросает подушку обратно на кровать и упирает руки в бедра. Его слишком маленькие спортивные штаны низко сидят на бедрах, и, боже милостивый, это сказывается на моей силе воли.

— Для этого и предназначено одеяло.

— Давай вести себя как взрослые.

— Я читала уже такую книгу. Мы засыпаем, разделенные подушкой, и я просыпаюсь с твоим стояком, толкающимся в мою задницу. — Я, наконец, снимаю с кровати верхнее одеяло. Оно немного тонковато для такого холода, но он может надеть толстовку.

— Это классная задница. Расскажи мне подробнее об этой книге.

Я швыряю одеяло ему в лицо. — Я бы хотела как следует выспаться ночью, а то, что ты будешь распускать свои руки, мне только будет мешать. — Я пожимаю плечами, как будто сон рядом с ним всю ночь не заставляет мой живот трепетать от бабочек. Он также не дал мне никаких оснований думать, что сможет пощупать меня посреди ночи, но я потеряла всякое здравомыслие. Это из — за этого проклятого v — образного изгиба его косых мышц у меня помутился рассудок.

Атлас усмехается, расправляя одеяло, которое я сняла, и укладывая его обратно на кровать. — На полу буквально нет места, чтобы лечь. Я взрослый, ты взрослая. Ты хочешь сказать, что мы не можем делить постель и оставаться на своих сторонах?

— У меня есть сомнения. — Это я. Я та, в ком сомневаюсь.

Атлас ухмыляется мне, откидывая одеяло со своей стороны кровати. — Это потому, что тебе нравится обниматься во сне? Я не оттолкну тебя, ты же знаешь.

Я изумленно смотрю на него. В его глазах мелькает искорка. Он флиртует? Что происходит прямо сейчас? Я жеманно улыбаюсь. — Я бы предпочла прижаться к дикобразу.

— Я думаю, мы оба знаем, что если кто — то и будет распускать руки, то это не я. — Атлас проскальзывает под одеяла, а затем очень осторожно кладет подушку на середину кровати. — Мы просто оставим это здесь, чтобы защитить твою добродетель, хорошо?

Атлас ухмыляется мне, его рот открывается, чтобы отпустить еще какую — нибудь странную шутку в мой адрес. Я поднимаю руку. — Нет. Хватит. Я не знаю, чего ты от меня еще ожидаешь. Давай просто немного поспим.

Атлас посасывает нижнюю губу, а его рука проводит по рельефному прессу, доказывающему, что он полубог. Я издаю звук отвращения и выключаю свет, прежде чем откинуть одеяло и забраться в постель.

Меня бесит, что я не могу понять, каковы, черт возьми, его намерения. Он издевается надо мной? Играет ли он в игру, как с Эйлой Лонг во время нашего первого испытания, и включает ли харизму? Хотя он больше поддразнивает, чем пытается очаровать меня. Я чувствую, что надо мной смеются, и бабочки в моем животе опускаются, как маленькие свинцовые гирьки, превращаясь в узел беспокойства.

Я перекатываюсь на бок, ложась как можно ближе к краю, не падая с кровати. Атлас, с другой стороны, раскидывается. Его ноги широко расставлены, а руки подложены под голову. Он переместился на середину кровати? Боги, я ни за что не смогу забыть, что он рядом, и заснуть.

Каждый мой вдох звучит слишком громко. Каждое мое движение заставляет меня чувствовать, что я пытаюсь привлечь к себе внимание. Я фыркаю и переворачиваю подушку, хотя обе стороны холодные.

Это будет долгая ночь.

ГЛАВА 16

РЕН

Непрерывный свист проникает в мое полусонное состояние. Я дрожу и плотнее закутываюсь в одеяло. Сильный порыв ветра и громкий звон льда, бьющегося в окно, наконец, заставляют меня проснуться.

Холодно. У меня нос холодный. Ноги и руки тоже.

— Я думаю, шторм отключил электричество, — тихо говорит Атлас рядом со мной, и я стараюсь не волноваться из — за такой непринужденной близости.

Есть что — то в том, чтобы находиться в темноте, что требует шепота. Я все еще лежу на боку, свисая в опасной близости к краю кровати. Я не могу сказать, как долго я спала, но мне кажется, что прошло не так уж много времени.

Мои зубы стучат, и я с проклятием переворачиваюсь на другой бок. — Здесь чертовски холодно.

Я скорее чувствую, чем вижу, как Атлас кивает. Он встает с кровати, и я делаю глубокий вдох, готовая запротестовать. Куда он идет? Через несколько секунд что — то приземляется мне на ноги поверх одеяла.