Огонь и лед

– Отлично, вы достойны друг друга! И вы – мои лучшие друзья.

Хотя Рейчел искренне радовалась за них, она подумала, что теперь она – самый одинокий человек на всем белом свете.

Ее закружил праздник. Она танцевала с отцом, потом с Джимом, потом с другими знакомыми, пока не почувствовала, что еле стоит на ногах. С удивлением Рейчел осознала, что все-таки сумела развеяться, хотя все же несколько раз не могла удержаться, чтобы не взглянуть на Тео.

Иногда она ловила его ответный взгляд. Каждый раз, выходя на танцплощадку, она с удовлетворением отмечала, что он не танцует. Рейчел убеждала себя, что это ей безразлично, но на самом деле одна только мысль о другой женщине в его объятиях сводила ее с ума.

То ли от очередного бокала шампанского, то ли от быстрых движений только что закончившейся польки Рейчел вдруг почувствовала головокружение – ей стало нехорошо, и она выскользнула в заднюю дверь.

Несмотря на полуночное полярное солнце, было довольно прохладно. Прислонившись к стене, она закрыла глаза. Дыхание становилось ровнее, головокружение постепенно проходило.

Почувствовав на губах легкий поцелуй, она подняла руки и подалась вперед. Не было необходимости открывать глаза – она и так узнала эти губы. Шампанское опьянило ее, и она даже не удивилась, как он здесь оказался. Тео нужен ей, и вот он рядом – этого достаточно.

Рейчел чувствовала легкое покалывание его щетины, ее ноздри раздувались, жадно вдыхая знакомый аромат. Она подняла голову и отдалась во власть этих умелых губ. Сладкая истома охватила тело Рейчел, грудь напряглась в ответ на поцелуй Тео.

Она слегка коснулась его рук – ласкала пальцы, гладила плечи и мягкий шелк его галстука, даже сквозь рубашку чувствуя ладонями жар его тела.

Как только руки Рейчел коснулись его, Тео почувствовал неодолимое желание. Весь вечер он наблюдал за ней, не имея возможности быть рядом, говорить с ней, касаться ее. Когда она выскользнула из зала, он понял, что не может не видеть ее, и вышел следом.

Ее пальцы ласково гладили его грудь, а он мучился вопросом, почему она так ведет себя после того, как ясно выразила свое отношение? Ее прямота парализовала его – она хочет услышать, что ему нужно больше, чем ее тело. Что он мог сказать, если сам не знал ответа, не разобрался в своих чувствах? Определенно он знал только одно: он безумно хочет ее, без нее он не чувствует себя мужчиной.

Тео со стоном оторвался от губ Рейчел и стал ласкать мочку ее уха. Контраст холодного металла сережек и ее горячей кожи словно пропустил ток по его телу, и эта дрожь передалась женщине, которую он держал в объятиях.

– Рейчел, – пробормотал он, – я хочу тебя.

Ее руки обвились вокруг его талии, и мягкая материя топика усилила его желание. Дотронувшись до ее груди, он с возрастающим трепетом понял, что под топиком ничего нет. От его ласк ее грудь напряглась, соски затвердели под его нежными пальцами.

– Я так хотел поговорить с тобой, увидеть тебя, но ты не позволяла…

Она разомкнула веки, и он утонул в глубине ее огромных темных глаз.

– Я все это время думал и понял… Я не могу отпустить тебя, – хриплым голосом проговорил Тео. Слова сами слетали с его губ, он не обдумывал их заранее. Просто теперь для него в мире не существовало ничего, кроме этой чудесной, нежной женщины. Она сводила его с ума, и он знал, что не позволит ей уехать. Он поднял ее голову и сказал: – Не оставляй меня, Рейчел.

Она застонала и выгнулась в его руках. Тео понял, что сойдет с ума, если она не будет принадлежать ему.

– Я вижу только тебя, думаю только о тебе. Не важно, чем я занимаюсь, ты всегда в моих мыслях и мечтах. Я схожу с ума, не знаю, что со мной происходит. – Тео громко застонал и наклонил голову. Их дыхание слилось воедино. – Почему ты уезжаешь? Из-за меня… из-за нас?

Дрожа всем телом, Рейчел подняла на него глаза и, закусив губу, робко коснулась пальцами его лица.

– Я люблю тебя, – прошептала она печально, и он увидел боль в ее глазах.

Тео судорожно вздохнул, утопая в черной бездне ее глаз. Правильно ли он расслышал? Он пытался найти слова для ответа, но кровь стучала в его висках, мешая сосредоточиться.

– Молчи, – мягко, но твердо сказала она, – я не хотела тебе говорить, но теперь думаю, что так будет лучше. Прежде чем я уеду, я хочу, чтобы ты знал об этом. Но помни – я ничего не жду в ответ.

Ее голос сорвался, лицо исказила невыразимая боль. Она прижала ладонь к губам.

Тео почувствовал озноб во всем теле.

– Рейчел, я…

Она замотала головой, тревожно глядя на него:

– Ты мне ничего не должен, Тео.

Господи, как же она не понимает! Должен, еще как должен, просто он не знает, как выразить свои чувства, как объяснить ей… Пока он знал твердо, что им необходимо найти более уединенное место. Музыка, доносящаяся из зала, стала казаться слишком громкой и назойливой.

Положив руки ей на плечи, он сказал:

– Нам надо поговорить. – Получилось даже более уверенно, чем он думал. – Пойдем ко мне в офис.

Немного поколебавшись, она кивнула.

– Простите, – раздался женский голос, и в дверь просунулась голова его секретарши.

Тео резко повернулся.